Цивилизация
В первый момент Джон Маккейн отреагировал на события в Грузии куда жестче, чем Барак Обама. Восьмого августа, в тот день, когда грузинские войска бомбили Цхинвали, а российские, войдя на территорию Южной Осетии, оказали им сопротивление, республиканец заявил, что Россия «должна немедленно и безоговорочно прекратить свою военную операцию и вывести войска с суверенной территории Грузии»; Совет Безопасности ООН, по мнению Маккейна, должен был призвать Россию к порядку. В тот же день Обама осудил «вспышку насилия в Грузии» и сказал, что Грузия и Россия должны проявить сдержанность, не допустить эскалации конфликта и его перерастания в полномасштабную войну. Не забыв упомянуть, что территориальную целостность Грузии надо уважать, Обама предложил Совету Безопасности ООН принять участие в достижении мира. Кампания Маккейна обвинила Обаму в примиренчестве, в ответ штаб Обамы раскритиковал Маккейна за чрезмерную воинственность.
Потом Обаме пришлось подстроиться под доминирующий дискурс и вслед за истеблишментом, собственным соперником, политическими комментаторами и телевидением осудить Россию за вторжение. Затем, уже на этой неделе, выступая перед избирателями в Вирджинии, он попытался использовать войну на Кавказе и критику России для усиления своего главнейшего тезиса – критики нынешней администрации: «Мы должны со всей определенностью донести до России нашу позицию и объединить наших союзников. Они (русские) не должны вторгаться в другие страны. Разумеется, делу бы очень помогло, если бы мы сами подавали хороший пример в этом вопросе».
Если речь идет о том, как вести себя с Россией, американцы доверяют Маккейну гораздо больше, чем Обаме. В этом вопросе у республиканца рейтинг вдвое больше.
Маккейн уже несколько лет заявляет о том, что России не место в «восьмерке», и вообще является ястребом. Но в целом колебания рейтингов Маккейна и Обамы крайне незначительны. Например, по данным Гэллапа, с 3 по 17 августа поддержка Обамы оставалась в пределах 46–45 процентов, а Маккейна – вокруг 43. Другие социологические службы показывают несколько отличные результаты – по данным некоторых из них, именно в этот период рейтинг Обамы упал, а Маккейна – поднялся, в одних Обама остался лидером, в других Маккейн его несколько опередил.
Но только в России эти небольшие сдвиги в соотношении сил двух кандидатов склонны объяснять войной в Грузии — в самой Америке называют целый ряд причин, но среди них нет ни России, ни военного конфликта на Кавказе.
Война между Россией и Грузией занимала американцев чуть более недели. Отдельные отечественные конспирологи даже утверждали, что это Буш специально подстроил войну, чтобы обеспечить победу своему республиканцу. Теории заговоров мы обсуждать не будем, но невозможно отрицать, что в течение примерно полутора недель, пока военный конфликт между Грузией и Россией оставался важным сюжетом в США, в политической риторике доминировала линия республиканцев.
Тон обличения России, заданный американской администрацией, подхватили телеканалы и множество политических комментаторов. Администрация Буша, прикрывая очередной внешнеполитический провал (не удержали своего далекого грузинского союзника от безумной авантюры, а когда он в нее ввязался, не смогли защитить его от российской армии), ополчилась на Россию всей пропагандистской мощью.
Образ агрессивной России, напавшей на грузинскую демократию, должен был помочь правительству США отвести от себя критику.
Российская экспансия, агрессия, вторжение – привычные риторические формулы, которые американская аудитория воспринимает легко и охотно. Главной темой, таким образом, становилась проблема безопасности, причем не только американского союзника на Кавказе, но и самой Америки – воспоминания о «холодной войне» и страшном русском сопернике еще вполне живы в памяти американцев.
С того момента, когда Обама и Маккейн вступили в свой долгий поединок, обозреватели говорили о том, что у Обамы больше шансов на победу, разве что случится, боже сохрани, теракт или возникнет еще какая-то серьезная угроза безопасности. Тогда Маккейн — законодатель с большим стажем, ветеран Вьетнамской войны, убежденный сторонник войны в Ираке и вообще любитель повоевать — сразу получит преимущество перед Обамой, которого американцы считают неопытным и, возможно, излишне либеральным. У демократов в целом репутация слабаков по части внешней политики и безопасности.
Если складывается ощущение, что страна в опасности, и растет спрос на президента-защитника, республиканцы оказываются в выигрышном положении.
Но войны на Кавказе недостаточно, чтобы подобным образом повлиять на мироощущение американцев. То, что Россия впервые с момента распада СССР решилась на применение военной силы за пределами собственных границ и пытается изменить баланс сил, сложившийся после холодной войны (именно так интерпретировали многие комментаторы в США события в Грузии), встревожило американцев на короткое время — и только. О войне с Россией речь не идет, а если американцы не воюют, то война, где бы она ни происходила, не будет играть первостепенную роль в предвыборной кампании.
В рекламных роликах, которыми кандидаты язвят друг друга, война на Кавказе и вообще Россия не фигурируют – ролики стоят больших денег, и соперничающие штабы тратят их только на те сюжеты, которые способны повлиять на симпатии избирателей
К тому же, нынешние колебания рейтингов, чем бы они ни были вызваны, остаются в пределах статистической ошибки, и им не следует придавать большое значение.
Несмотря на то, что Россия не будет играть важную роль в самой гонке, новому президенту придется отнестись к России всерьез. Отношения между Россией и США вконец испорчены, но при этом обе стороны, как кажется, исходят из того, что изоляция не на пользу ни им самим, ни миру в целом.
