Нищие и неучи

Как-то раз одна знакомая, живущая во Франции, но притом являющаяся большим фанатом творчества художника Поленова и другом его музея, расположенного в сотне километрах от Москвы в сторону Тулы, решила провести в том музее несколько экскурсий. Так просто, из любви к искусству. Ибо какие там деньги, на самом деле: тамошние служители (настоящие подвижники, светлые и искренние люди, даже умудряются вести кружок для деревенских детей) получают в месяц то ли шесть, то ли восемь тысяч рублей. Так вот, меня в ее экскурсии больше всего поразила одна фраза. «Когда я в первый раз побывала в Венеции, то…» — начала она делиться впечатлениями по поводу одного из итальянских сюжетов.

Вот это вот «когда я в первый раз побывала в Венеции» из уст современного русского экскурсовода ведь, на самом деле, не должно бы резать слух, а должно бы стать вполне естественной, гармоничной оговоркой. Но станет ли когда-нибудь?

Да что экскурсоводы. В стране начинается очередной учебный год. Его дежурным предвестником в последние годы стали бодрые рапорты телевизионной пропаганды на тему того, где сколько чего успели отремонтировать, а то и новых школ построить, а где еще есть «отдельные недочеты». В этом году специальный упор на противопожарную безопасность. Первого сентября непременно покажут репортажи с первоклассниками с букетами гладиолусов, а также первых лиц страны, осчастлививших своим посещением школы.

Подобные благостные картинки, впрочем, мало кого из действительно причастных к этой сфере могут ввести в заблуждение: на самом деле российское образование на всех его уровнях пребывает в глубочайшем кризисе. А кризис образования – самый верный и короткий путь к безвозвратному упадку страны.

Можно много и долго перечислять детали. Поминать недобрым словом явно сырую систему ЕГЭ, которая, увы, только лишний раз доказала, что на нашей почве какую здравую идею (а в основе своей идея ЕГЭ именно что здрава) ни внедряй, но на нашей пропитанной коррупцией почве все равно все будет извращено до неузнаваемости. Низведение до полного нуля «весомости» степени усвоения школьной программы, отраженной в аттестате: при поступлении в вузы уровень ваших знаний вне пределов трех тестовых экзаменов никому не интересен. Извращение сути олимпиад среди школьников: призванные вроде бы нивелировать коррумпированность ЕГЭ в российском исполнении и дать дорогу наиболее талантливым и увлеченным конкретными предметами школьникам, они сами во многих вузах превратились в объекты купли-продажи. Можно долго говорить и о полном искажении ценностных ориентиров в обществе в целом, когда образование, знания, ученость, а также профессионализм в целом не уважаются, не ценятся никаким образом, не помогают снискать жизненный успех, привлекает лишь гламур и невыносимая легкость бытия. «Ценность» вузовских «корочек» для слишком многих молодых людей заключается теперь лишь в том, чтобы с их помощью попасть в госаппарат, дабы там жить на откаты и взятки, — простая такая вот дорога к человеческому счастью. Ну и еще для юношей – это способ «откосить» от армии. Заниматься наукой, исследовательской работой или пойти преподавать в школу или вуз – согласно доминирующим в обществе представлениям, это все удел «лузеров» или Григориев Перельманов, то есть людей заведомо странных, не от мира сего. Ибо сей мир диктует совершенно иные законы и нравы, и в нем воинственно торжествует невежество.

Как раз накануне этого учебного года другой мой знакомый, долгое время сопротивлявшийся сложностям жизни в роли доцента на одном из факультетов МГУ — репетиторство, подготовительные курсы, дабы чуть прибавить к ставке доцента в районе 500 баксов, наблюдение из года в год за падающим уровнем подготовки приходящих на факультет вчерашних школьников, – наконец сдался и уволился, найдя более достойно оплачиваемую работу. Он знал свой предмет. Жаль, потому что он был настоящим профессионалом, его лекциями-рассказами по истории можно было заслушаться, они будили мысль парадоксальностью суждений, неожиданностью постановки вопросов. Что, конечно же, не совсем в струе нашей современной жизни и общественных манер. Теперь на его место придет какой-нибудь действительно «лузер» или, банально, недоучка.

Собственно, почти все уродства нашей жизни – начиная от раболепного бесправия, помноженного на пассивность и пофигизм общества, неумения людей постоять за свои права, безынициативности и кончая крайне низким качеством управления и функционирования общественных и экономических институтов — все это, в конечном счете, проистекает от низкого качества образования. Притом что оно продолжает падать и дальше.

Дураками, конечно же, управлять проще, это понятно. Еще проще управлять дураками, постоянно внушая им, что они есть соль земли настоящей супердержавы. Только вот сделать или построить что-нибудь с ними, с дураками, нельзя. Да и положиться на них – тоже.

Был еще недавно некий национальный проект «Образование». Посыл сам по себе был хороший. Но «замах», пожалуй, даже в своей начальной стадии сильно уже не соответствовал той образовательной пропасти, в которую мы скатились. Немножко повысить зарплату учителям и преподавателям вузов – это ведь не прорыв. А нужен именно прорыв. Нужен иной, смелый масштаб. Американцы в таком случае говорят «think big» («мысли по-крупному»). Эти люди должны быть – жить, читать, заниматься самосовершенствованием, путешествовать по миру, решать бытовые задачи — на уровне не ниже среднеевропейского среднего класса, чтобы потянуть за собой все остальное общество. Ученики должны смотреть на учителей не как на бедных и убогих бюджетников, а как на успешных людей, получивших право учить других силою своих знаний и по этой же причине комфортно устроенных в современной жизни.

Нужно силой лишь политической воли резко, быстро перевести этих людей – людей образования и науки – в качественно иную «ценовую категорию» и уже потом начинать какие-либо осмысленные преобразования (все разговоры о том, что в бюджете нет денег, – чистая ложь, на это – должны быть), запускать конкуренцию за места, отсев и отбор. Проводить какие-либо реформы (в данном случае – образовательные) среди нищих – это все равно, что пытаться обустраивать демократию по англо-саксонскому образцу в каком-нибудь Ираке или в Палестине. И если верны утверждения о том, что, скажем, никакая демократия по-настоящему неработоспособна при уровне ВВП на душу населения ниже шести тысяч долларов в год, а лучше восьми-десяти тысяч, то и никакая реформа образования невозможна без того, чтобы простой русский школьный учитель мог бы начать новый учебный год с примерно такого вот обмена впечатлениями со своими учениками: «Вот когда я в первый раз побывал в Венеции…» Притом, что история России именно такой уровень жизни и положения в обществе учителей, профессоров уже знала. Правда, давно, больше 100 лет назад.

В конечном счете, классическая формула описания периода расцвета того или иного государства, успешности того или иного правителя почти канонически включает в себя примерно такую фразу: «При нем в стране был расцвет образования, наук и искусств». И никакого иного рецепта «расцвета», по-нашему – «подъема с колен», быть не может. И, как бы это ни было противно электорально торжествующей гопоте (о, как легко ей потакать с помощью нехитрых пиар-мероприятий), придется умничать.