Цивилизация
«Честность и правдивость, нравственная чистота, простота и скромность в общественной и личной жизни» — так звучит пункт 7 некогда хорошо всем известного Морального кодекса строителя коммунизма. Пункт 8 тоже неплох и более чем актуален: «Взаимное уважение в семье, забота о воспитании детей». Неплохо бы оба эти пункта, но уже в более современной редакции вернуть в высшую школу, чтобы обозначить молодежи нравственные ориентиры и усилить воспитательную составляющую образования, считают эксперты.
О том, что тема воспитания студентов не просто важная, а общегосударственная, еще в октябре 2014 года заявил президент России Владимир Путин. Дело было на пленарном заседании образовательного форума «Общероссийского народного фронта» (ОНФ) в Пензе.
«Бесспорно, если из образовательного процесса выхолащивается воспитательная составляющая, то такое образование никому не нужно.
Здесь я с вами полностью согласен, всячески будем поддерживать вашу идею дискуссии о целях образования. Давайте на площадке ОНФ начнем эту работу, распространив ее на всю страну», — предложил Путин.
Как выяснила «Газета.Ru», поисками воспитательной функции высшей школы занимаются теперь на разных уровнях, от локальных, на уровне гражданской инициативы, поддержанной областными властями, до специально созданной рабочей группы «Фронта» «Образование и культура как основа национальной идентичности». Подробнее о ее наработках «Газете.Ru» рассказала ее эксперт, заведующая кафедрой философии образования философского факультета МГУ им. М.В. Ломоносова Елена Брызгалина.
«Некий кризис идентичности»
«У человека любого возраста, в том числе и студента вуза, может возникнуть «некий кризис идентичности»: «Кто я? На что я могу надеяться? Какие перспективы у меня и моей страны?», — перечисляет Брызгалина вопросы, с которыми нужно помогать справиться студентам с помощью воспитания.
Член центрального штаба ОНФ, ректор МГТУ имени Баумана Анатолий Александров говорит, что воспитание, согласно ФЗ «Об образовании», является составной частью образования.
Основным заказчиком высшего образования в нашей стране выступает государство, оно же формирует государственные профессиональные стандарты, в которых помимо профессиональных компетенций выпускников вузов указываются и их «личностные компетенции», объясняет Брызгалина.
Обсуждение конкретных рекомендаций по совершенствованию функции воспитания недавно проходило на философском факультете МГУ под эгидой рабочей группы ОНФ. Его декан Владимир Миронов в своих интервью уже поднимал проблему отсутствия воспитательной функции в вузах в связи с якобы пытавшейся вступить в ряды «Исламского государства» (организация запрещена в России) студенткой Варварой Карауловой. Она, будучи студенткой МГУ, была задержана на территории Турции при попытке пересечения турецко-сирийской границы. В феврале 2015 года директор ФСБ России Александр Бортников заявил о 1700 гражданах России, присоединившихся к ИГИЛ.
Анатолий Александров уверен, что молодые люди больше подвергнуты опасности со стороны подобных группировок, когда они не вовлечены в «общее действо»: «Одинокие легче поддаются влиянию агитаторов». Он уверен, что студентам надо давать возможность проявлять свою активность.
Ведущий научный сотрудник Института социологии РАН Леонтий Бызов считает, что данная проблема действительно есть, но ее не стоит «преувеличивать». Молодые люди более склонны к экстремизму. Это вытекает в том числе из «большого количества ограничений на различную активность внутри страны».
«Молодежи очень трудно себя реализовывать в рамках политических процессов. Люди пытаются самоутвердиться, реализовать свои способности и энергию. Не находя этих возможностей, они и могут попасть в различные экстремистские сообщества», — говорит Бызов.
Однако в вузах крупных городов молодежь скорее ориентирована на поиск «более успешных жизненных стратегий».
«В целом эта молодежь достаточно буржуазная. Ее представители не готовы все бросить ради радикальных идей. Отклонения есть лишь на уровне статистики», — убежден эксперт.
«Действовать надо наглядно, прямо в лоб!»
Пока «фронтовики» думают, как помочь молодежи определиться с идентичностью, инициативные граждане уже действуют на местах. Леонид Каплий из Белгорода давно борется с разной нечистью на родной земле, спасая молодые, неокрепшие души. Так, к примеру, три года назад он объявлял войну в интернете сайтам с «клубничкой», детским порно и объявлениям колдунов. Как только соответствующий запрос появлялся в рунете, пользователя автоматом перекидывали на православные сайты. Делал он это ради воспитания молодежи, а сейчас замыслил новое благое дело: разместить в институтах и на самых важных площадках города агитационные 3D-плакаты, которые бы воздействовали на молодежь. Он уже заручился поддержкой местных вузов и получил благословение митрополита Белгородского и Старооскольского владыки Иоанна.
«Вот, например, как с абортами бороться? Как донести до молодежи, тем же студентам, что нельзя убивать детей? — рассказывает Каплий. — Способ есть. Вот фотография святой матроны Московской, к мощам которой приходят попросить о здоровье тысячи людей. А ведь мама ее хотела сделать аборт! Или Михайло Ломоносов, он ведь тоже был не первым ребенком в семье, и, следуя нынешней логике, его можно было запросто не рожать! Поэтому мы сделали много разных сюжетов на тему «Каких людей могла бы лишиться Россия, если бы их матери решились на аборт». Или вот такой сюжет: девушка сидит на лавочке рядом с институтом и курит, отошел подальше — та же девушка уже в больнице с больным ребенком! Действовать надо прямо в лоб, наглядно, чтобы сразу все понятно было».
Идею наглядной агитации для студентов на Белгородчине кроме владыки поддержали местные власти и МВД. Кроме запрета на аборты еще аналогичным способом будут бороться со сквернословием, наркотиками, пьянством и взятками.
«С божьей помощью 33 тыс. таких плакатов заказали, мелкий частный бизнес помогает, — говорит Каплий «Газете.Ru». — Для студентов-парней своя мотивация нужна. К примеру, такой 3D-плакат: сидит юноша на скамейке рядом с институтом, курит, раз — и сигарета у него на полшестого! А кому ж охота импотентом быть? Глядишь, парни и задумаются о вреде курения. А в Моральном кодексе строителя коммунизма написаны правильные, вечные истины, которые не грех и теперь взять на вооружение».
Озабочены моральным воспитанием молодежи и в Новосибирске. И упор тоже делается на семейные ценности. Под эгидой «антимайдана» готовится акция к 12 июля, посвященная Дню семьи, любви и верности. Николай Стариков, глава «антимайдана», связывает эту акцию с противодействием технологиям «майдана». «Именно из семьи у каждого члена общества должно рождаться понимание, что наши улицы, парки, скверы — не для «майдана» и революций, а для любви, семейных пар, детишек, замечательных праздников», — говорит он.
Не все студенты, впрочем, готовы слушать Старикова и тем более следовать его советам. В конце мая Стариков, известный своими антизападными взглядами, планировал провести лекции в РГГУ, МГУ и МГИМО. Однако не все студенты захотели видеть его в своих аудиториях: в РГГУ лекцию сорвали, в МГУ ряд людей демонстративно покинули зал, а до МГИМО публицист так и не дошел.
Идеологическая составляющая тоже есть
Возвращаясь на государственный уровень, возникает другой, не менее важный вопрос: как государство должно создать условия для оценки преподавательской деятельности с точки зрения его влияния на формирование личности человека? Сейчас преподаватель, как правило, оценивается с точки зрения педагогической нагрузки.
«Конечно, с оценками есть объективные трудности, — говорит Брызгалина из рабочей группы ОНФ. — Непонятно, как оценивать, например, то, сколько обучающихся преподаватель заразил своим примером… Но надо искать эти механизмы».
В советское время в университетах существовал институт начальников курсов, которым сокращалась непосредственная педагогическая нагрузка, вспоминает Брызгалина.
«Например, в китайском Северо-Восточном педагогическом университете в общежитиях вместе со студентами живут и специальные кураторы из аспирантов, которые помогают в организации внеучебной деятельности студентов», — приводит эксперт позитивный пример.
Замдиректора Центра политических технологий Алексей Макаркин считает, что ОНФ «борется за студенческие души» не случайно, а преследует при этом вполне определенные идеологические цели. Ведь известно, что активными участниками «цветных революций», как правило, становятся как раз студенты.
«Власть думает, что их нужно отвлечь и объяснить, что это вредно для государства. Такая антиреволюционная политика», — отмечает эксперт.
По словам Макаркина, любые попытки «воспитывать студентов» вряд ли будут эффективными.
«Пригласишь официального спикера — будет скучно, неофициального, который расскажет, как Америка рухнет и доллар упадет, — осмеют, — объясняет политолог. — Кроме того, у студентов закономерно может возникнуть вопрос, почему, если к ним пригласили Старикова, Навального позвать нельзя?»
Молодежь сейчас мало интересуется политикой, говорит социолог Леонтий Бызов, потому что все предыдущие годы «поляну» эту методично «утаптывали».
«Митинги воспринимаются как бессмысленный, безнадежный путь, на котором ничего, кроме неприятностей, не найдешь», — поясняет он.
Пассивные люди
Брызгалина и Александров отмечают, что воспитание в высшей школе не должно рассматриваться как «воздействие на пассивного человека».
«Это процесс взаимодействия со студентами как с активным субъектом, заинтересованным в результатах», — говорит Брызгалина. Она уверена, что воспитание студентов должно быть направлено на то, что независимо от того, кто перед ними выступает, они сами должны формировать свое мнение и определять, когда ими манипулируют.
«Если я буду обращаться напрямую к студентам и призывать за кого-то голосовать, это будет неправильно. Но мы им должны давать понять, что происходит в жизни, объяснять ценность истины», — объясняет «фронтовик» Александров из Бауманки. На его взгляд, если студенты будут крепки в своих «воззрениях», то сами поймут, что «родиной за три копейки не торгуют».
По итогам мероприятия в МГУ, по словам Брызгалиной, его участники сформировали ряд предложений Министерству образования и науки и другим государственным структурам, ответственным за вопросы воспитания. В частности, необходимо обновление методических рекомендаций по внеучебной работе и внимание к «преемственности воспитания от дошкольного до вузовского уровня» при реализации стратегии развития воспитания в РФ, которую разработало Министерство образования и науки РФ.
Также было предложено учитывать работу со студентами при оценке эффективности работы профессорско-преподавательского состава и предусмотреть ставки для специалистов по учебно-воспитательной работе при расчете бюджетного финансирования вузов. Впрочем, само наличие ставки не гарантирует, что на нее придут специалисты с должным уровнем знаний и компетенций, однако это будет уже хоть какая-то «база».
Но по этому пункту даже у «фронтовиков» нет единого мнения. Александров, к примеру, с идеей внедрения отдельных специалистов по воспитанию вообще не согласен.
«Не может быть отдельно взятого специалиста по учебно-воспитательной работе. Это смешно. Специалист по воспитательной работе — это каждый преподаватель, который входит в аудиторию», — объясняет он.
Макаркин вспоминает, что в советские годы, когда воспитательной работой среди студентов занимались представители профкомов или другие «политинформаторы», это также было недостаточно эффективно. Молодежь не любит, когда им что-либо навязывают: «Если что-то предлагается человеку извне, это вызывает отторжение. А если предлагают свои, то превращается в рутину».
