Цивилизация
Как это раньше на афишах писали? «Проездом в Европу, только одно представление…»? Именно так.
Отъезжая на 58-й Берлинский международный кинофестиваль, продюсер Александр Роднянский, которому на Берлинале предстоит не только судить конкурсную программу, но и представлять свой блокбастер «Обитаемый остров», столкнулся с дилеммой. С одной стороны — до премьеры почти год (фильм стартует 1 января 2009 года), да и показывать пока особо нечего — только-только закончился съемочный период. С другой — сейчас, пожалуй, нет ни одного российского кинопроекта, который вызывал бы больший интерес: информации о фильме — кот наплакал, а на съемочную площадку так никого и не пустили. В конце концов, Александр Ефимович решил, что не след вывозить добро из избы, не поставив в известность домашних. Поэтому и собрал на пресс-ланч нескольких российских журналистов, чтобы показать им первый 10-минутный трейлер да неспешно поговорить о фильме в компании с режиссером Федором Бондарчуком и продюсерами Сергеем Мелькумовым и Дмитрием Рудовским.
Сначала показали трейлер. Как заранее предупредили — рекламный, нарезанный исключительно из кадров со съемочной площадки, безо всякой компьютерной графики — просто чтобы продемонстрировать размах съемок.
Размах впечатлил, но ситуация вокруг самого масштабного российского кинопроекта ближайших лет яснее не стала.
Потому как судить о фильме по трейлеру — все равно что влюбляться по фотографии. Теоретически возможно, но слишком чревато разочарованием.
Из ролика можно сделать три вывода. Первый — деньги если и поворовали, то далеко не все. Большая часть все-таки ушла в дело, исполненное с беспрецедентным размахом. А затраты для нашего кино и впрямь — гигантские. Напомним, что первоначальный бюджет — 20 миллионов на производство и 10 на рекламу — давно уже треснул по всем возможным швам. Как грустно сообщил Александр Роднянский, сейчас они вышли за пределы суммы в 36 с половиной миллионов долларов и на какой отметке притормозят — сами не ведают. Вывод номер два — в съемочной группе засели вредители. По крайней мере, предоставленные фотографии делали именно они — трейлер выглядит на порядок стильнее этого фоторепортажа с ролевой игры по «стар-треку». Третье — с исполнителем роли Максима Каммерера Василием Степановым создатели фильма, кажись, угадали.
По крайней мере, первый вопрос после просмотра был: «Где вы этого мальчика нашли?»
Вскрыть инопланетную сущность юного обалдуя из прекрасного будущего, сотрудника Группы Свободного Поиска (в книге Стругацких) и студента четвертого курса ЛГУ (в фильме), нежданно угодившего на тоталитарную планету Саракш, создателям и впрямь удалось блестяще. Среди бледного и черноволосого населения Саракша двухметровый загорелый блондин с фигурой античного героя выглядит инородным телом, куда его не сунь — что в тюрьму, что в строй легионеров, что в НИИ. Бондарчук вновь, как и в «9 роте», сделал ставку на молодых-никому-неведомых (кроме Степанова, главные роли исполняют такие же дебютанты в серьезном кино — Юлия Снигирь и Петр Федоров), что как минимум заслуживает уважения. Но как минимум настораживает то, что последовательность Федора Сергеевича этим не ограничилась и проявилась также в обильном киноцитировании.
Если «9 роту» недоброжелатели обзывали «солянкой сборной» из «Взвода», «Цельнометаллической оболочки» и т. п., то на «Обитаемом острове» даже в трейлере отчетливо торчат уши предшественников. Которых режиссер в беседе честно перечислил сам: «Бегущий по лезвию бритвы», «Гаттака», «Эквилибриум», «Пятый элемент» и пр. К сожалению, пока не угадаешь, что это — постмодернистские поклоны или беспомощное стилистическое заимствование.
Вообще, надо отметить, что последовавший разговор был гораздо интереснее трейлера, в понимании сути фильма — так наверняка.
Потому на деле вторично все, кроме главного — отношения создателей к своему детищу.
И здесь сложнее всего с Федором Бондарчуком, несмотря на его заверения в том, что он волнуется так, что спать не может, хотя для него этот проект, пожалуй, важнее всего: режиссер, как и писатель, проверяется на второй своей работе. Многолетнее сидение в телевизоре способно укатать и не такого Сивку, и понять, когда он говорит, а когда — декламирует, решительно невозможно. Но в пространных репликах главного локомотива проекта Александра Роднянского все явственнее и явственнее просвечивало: для него «Обитаемый остров» не проект, а фильм. Что-то из того, что человек собирается предъявлять в ответ на самый серьезный спрос.
Это ощущение складывалось, как мозаика, из мелочей.
По ходу беседы постепенно выяснялось, что авторы подошли к роману крайне бережно. Из книги Стругацких, по сути, не было выброшено ничего. В фильме остался и Мир Полдня. И все без исключения круги, пройденные Максимом. И народ голованов, пусть и мутировавший из головастых собак в помесь пса и обезьяны. И «прогрессорская» линия Странника, пусть и сделанная более кроваво и жестко. И даже мелочи вроде белой субмарины Островной Империи или Личного Его Императорского Высочества принца Кирну четырех золотых знамен именного бомбовоза «Горный Орел», пусть и ставшего цеппелином — наличествуют.
В ответ на прямой вопрос продюсер признался — да, из культовой книги не только ничего не выкинули, но даже добавили — из так называемого «полного авторского» варианта романа. Это касается не только «Огненосных Творцов», ставших в фильме, как и положено, «Неизвестными», но и более серьезных вещей. Так, в фильме вернули первоначальную версию, в которой ненавидящие друг друга и беспрестанно воюющие Страна Неизвестных Отцов, Империя Хонти и Пандея — не разные страны, а осколки некогда единой империи, населенные, по сути, одним народом, говорящим на одном языке.
Хочется крикнуть цензорским тоном: па-а-азвольте, вы что это, господа творческая интеллигенция, тут задумали?!
«Обитаемый остров» и так год за годом лишь набирает актуальность, скатываясь не в публицистику даже, а в какое-то новостное информационное вещание, а тут еще Роднянский откровенничает: «Некоторые большие артисты шли к нам на совсем крохотные роли. Так, всего на несколько минут появятся Елена Морозова и Даниил Спиваковский, и то только на экране телевизора, в роли безостановочно болтающих дикторов. Не забывайте, что телевидение на Саракше — принудительное…»
Все эти штрихи и оговорки настраивают на оптимистический лад куда сильнее, чем звенящие цифрами победные реляции вроде: «Около 7 000 человек массовки, 300 оригинальных моделей и 3 000 костюмов, 400 пар обуви, 450 килограммов грима, 13 особым образом сконструированных танков (из них 9 танков типа Т-64, 3 БТР и 1 новый БТР «Гром»), 300 стволов специально созданного «саракшского» огнестрельного оружия, рекордное количество пиротехники (суммарный пиротехнический заряд составляет 1,5 тонны в тротиловом эквиваленте,) съемочный период, который на настоящий момент насчитывает 222 дня, от 4 до 7 одновременно работающих на площадке камер, 120 километров уже отснятой пленки (для сравнения, длина МКАД — 108,9 км), 980 кассет, 70 объектов, 4 000 планов (в среднем каждый план снимался в пяти дублях, значит, Бондарчуку пришлось сказать «Мотор!» и «Стоп!» примерно 20 000 раз)».
Всех этих цифр важнее одна фраза Роднянского, сказанная с грустью: «Экшена в фильме у нас получилось не очень много — двадцать, ну двадцать пять процентов экранного времени. Надо с этим что-то делать».
И уже не хочется ничего вякать. Из пошлого суеверия — в конце концов, не мы, так Стругацкие честно заслужили хоть один приличный фильм. Можно, конечно, понять продюсера, разрывающегося между желанием сделать умный и честный фильм и необходимостью окупить несусветные вложения. Но…
Это очень радует.
Это очень грустно.
