Цивилизация
Девальвация рубля — это не чья-то диверсия. Это не заимствованный из США кризис. Это плата за «стабильность» последних 5–6 лет и за некоторое повышение нашего с вами уровня жизни.
Плата за чудо
Никакие политики не сделали «экономического чуда» для России. «Чудо» основано на росте мировых нефтяных цен и резком росте иностранного кредитования российских компаний и банков. Оно не вызвано внутренними тенденциями развития российской экономики.
«Чудо» российского экономического роста было получено взаймы от так проклинаемого нами сегодня Запада, и за него надо теперь расплачиваться.
Чтобы не быть голословным, несколько «говорящих» цифр.
Мировые цены на нефть в 1998 году были ниже $10 за баррель, в 2000–2003 годах колебались между $20 и $40 и резко пошли вверх примерно с середины 2004 года. Они достигли пика в июле 2008 (свыше $140 за баррель) и с тех пор упали до $50–60.
Трудно посчитать, сколько нефтедолларов получила Россия – кружится голова.
Вы знаете, что таможня дает больше доходов бюджета, чем налоговая служба? Проверьте по отчетам Минфина. А что нефтегазовые доходы бюджета в этом году достигли 50% всех доходов бюджета и 10% ВВП? Что, по оценкам Минфина, без их учета расходы бюджета этого года пришлось бы срезать на треть?
Теперь об иностранном долге частному сектору. С 2003 года в течение 5 лет он рос темпами 40–70% в год. И только в 2008 году рост замедлился (первое полугодие в пересчете на год — около 34%, но во втором, похоже, будет сокращение кредитования).
За пять с половиной лет наши компании и банки получили свыше $400 млрд иностранных кредитов. Что в нашей экономике росло темпом, оправдывающим подобный прирост задолженности? Число явных и тайных миллиардеров?
Ясно, что эта безумная гонка должна была остановиться. Она и так продолжалась слишком долго.
И предел этой гонке должен был прийти именно в виде падения нефтяных цен или резкого сокращения возможностей рефинансирования иностранных долгов нашего частного сектора. Эти два удара могли быть разнесены по времени, но они совпали в рамках так неожиданно возникшего финансового суперкризиса на Западе.
Правда, за это время Россия накопила кое-какие резервы. Вот они-то и стали быстро таять, создавая колоссальные экономические угрозы.
Точки падения
С 8 августа 2008 года, 08-08-08 (наша счастливая дата – максимум валютных резервов), Центральный банк России потерял $123 млрд резервов – это четверть к сегодняшнему объему. К этому добавьте $70 млрд заблокированных во Внешэкономбанке на борьбу с финансовым кризисом ($50 млрд на рефинансирование зарубежных долгов российского частного сектора и $20 млрд на выдачу субординированных кредитов банкам) – хоть они формально остаются в составе резервов, но они неликвидны, мы их уже никогда не вернем. Получается $200 млрд уже ушли, $400 млрд еще остались.
А теперь посчитаем скорость оттока резервов: август – $14 млрд, сентябрь – $25 млрд, октябрь — $72 млрд. Отток ускорился. Даже если он не увеличится дальше – резервов (минус заблокированные) хватит на (475-70)/72=5,6, то есть на пять с половиной месяцев. А если отток ускорится, то технический дефолт наступит в январе--феврале следующего года. Эта перспектива не устраивает ЦБ. Надо что-то делать. Что?
Бегство как спасение
Финансовый кризис Россия лечила так, как и во всем мире — финансовыми вливаниями. Они привели не к выздоровлению, а к другой болезни.
Теперь у нас два недуга – финансовый кризис и утечка валютных резервов. Продолжая «лечить» кризис – теряем резервы. Перестав «лечить» — получим банковскую панику с очередями населения за своими сбережениями и параличом кредитования реального сектора и даже обычных расчетов.
Значит, продолжаем лечить – альтернатива значительно хуже. Хоть это и плохое лекарство. Но раз мы его принимаем, то отток капитала мы этим только стимулируем. Как быть? Ответ ЦБР сегодня – ускорение ползучей девальвации рубля и повышение процентных ставок в рублях, чтобы увеличить его привлекательность.
Объявив десять дней назад «я не исключаю повышения гибкости валютного курса рубля ... с некоторой тенденцией к ослаблению рубля в отношении иностранных валют», председатель ЦБР Сергей Игнатьев приступил к действиям. С 11 ноября 2008 года расширен коридор допустимых колебаний рублевой стоимости бивалютной корзины. Коридор расширен симметрично на 30 копеек в каждую сторону. И рубль сразу устремился к новому верхнему пределу. С 12 ноября повышены ставки рефинансирования Банка России (не имеет особого значения) и процентные ставки по операциям, проводимым Банком России. А вот это – интересная мера.
Почему во всем мире центральные банки снижают ставки? Чтобы сделать деньги дешевле и доступнее для финансового сектора. Почему наш ЦБ повышает ставки? Чтобы приостановить утечку капитала.
Как? Сделать деньги дороже, чтобы банки брали их меньше (повышение ставок по денежным аукционам, сделкам РЕПО и др.). Центробанк поднял также ставки по своим депозитам, чтобы стимулировать хранение банками денег в рублях. На этих депозитах лежит сейчас свыше 400 млрд рублей.
Сергей Игнатьев готовится к продолжению «ползучей девальвации», а что же Кремль и Белый дом? Спокойны как олимпийские боги.
13 ноября Минфин опубликовал остатки средств на счетах бюджета. И они составили почти $250 млрд – это больше, чем профинансировано расходов за 10 месяцев этого года. (Отдельный интересный вопрос – почему эти деньги не перечислены в Фонд национального благосостояния (ФНБ), а находятся в распоряжении правительства.) А еще есть резервный фонд и ФНБ – в сумме даже после произведенных внеплановых трат на преодоление финансового кризиса у правительства около $450 млрд свободных средств (почти все – в рублях). А это полтора годовых бюджета (по расходам) в кармане. В этих условиях Алексей Кудрин лихо вдвое снизил (только на словах, без пересмотра бюджета) прогноз по цене нефти (с $95 до $50 за баррель). Прогноз снижен без какого-либо уменьшения расходов. Хотя простой расчет показывает, что сокращение запланированных нефтегазовых доходов вдвое приводит к дефициту российского бюджета примерно в 5% ВВП вместо запланированного профицита.
Итак, ЦБ больше не может заливать финансовый пожар рублями, так как это приводит к ускоренной утрате валютных резервов. И не может не заливать его, поскольку перспектива банковской паники еще страшнее. В этих условиях Центробанк двинулся путем принятия половинчатых мер. А правительство не видит поводов для беспокойства. Более того,
девальвация даже выгодна бюджету – девальвация на один рубль принесет бюджету около $30 млрд нефтегазовых доходов за год (с учетом средней цены нефти в $50 за баррель). Так почему бы Минфину быть против девальвации?
Очевидно, наметился серьезный раскол в понимании ситуации и в действиях российских экономических властей. Из этого наверняка возникнут политические и кадровые перемены. Но для нашего анализа важно, что в такой ситуации никаких решительных действий никто не рискнет предпринять. Все будет идти, как идет – медленно, неуклонно и неумолимо...
Валютный контроль против девальвации
Можно ли избежать девальвации, ужесточив валютные ограничения? Может, просто «завинтить гайки» и проблема утечки валютных резервов решится сама собой? Увы, это иллюзия.
Давайте представим сначала, как это выглядело бы в отношении нас с вами.
Можно, например, ввести ограничения. Менять валюту по $300 в одни руки и $2000 в месяц по паспорту. Но как это проконтролировать? Вывоз валюты за рубеж – не более $2000. Это сдержало бы ваше желание обменять валюту? Вы бы нашли десятки способов обойти эти ограничения даже без участия частных валютных спекулянтов, которые немедленно возникли бы как класс.
Желание уйти в доллары в такой ситуации только усилится, а ограничения никого не сдержат. А сколько возникнет новых проблем и у населения, и у правоохранительных органов?
Похожие проблемы – и при ужесточении валютных ограничений для компаний и банков. Вернуть обязательную продажу валюты? Это принесет убытки экспортерам и прибыли банкам, больше никакого толку.
Крупные экспортеры всегда найдут легальные возможности для невозврата части выручки, для немедленного обратного обмена с уплатой комиссионных «своему» банку и т. д. Эффект мизерный, суеты много. Это только видимость борьбы, а не решение проблем.
Ввести ограничения на вывоз валюты компаниями и банками-нерезидентами? Может быть, немного замедлим вывоз капитала. А вот желание вывезти его и больше не возвращаться в Россию только увеличим. Этим мы режем возможность более быстрого развития нашей экономики после кризиса.
Валютные ограничения на практике будут иметь очень маленький эффект в отношении и людей, и предприятий. При этом они создадут большие организационные и правоохранительные проблемы. И безусловные репутационные потери для страны.
Стоит ли сдерживать поток воды решетом? Девальвацией мы добьемся всех этих целей без лишней суеты, быстро, эффективно и с позитивным эффектом для экономики. Но не той девальвацией, на которую сегодня решился ЦБ. Это – действие в расчете на чудо, мы потянем недельку--две, а там, глядишь, и все само наладится. Не наладится.
Подготовка к потрясениям
У нас нет выбора – быть или нет девальвации рубля. Она началась и уже давно – с 16 июня. Курс рубля упал к середине ноября на 19,65% (27,7 против 23,1). Да, это падение было вызвано ростом доллара ко всем валютам. Например, евро упал за этот же период на 19,68% (11 июня — 14 ноября). Но что это меняет по существу? Да ничего. С 11 ноября рубль начал падение и к остальным валютам. Можете считать началом девальвации именно эту дату, не имеет значения.
Сегодня выбор стоит между решительной девальвацией с сохранением валютных резервов или нерешительной, ползучей девальвацией с утерей резервов. Любой здравомыслящий человек выберет первое, несмотря на проблемы, которые возникнут на начальном этапе. Не понимающий ситуации или прячущий голову в песок – второе.
Я настаиваю на решительной девальвации не потому, что желаю славы Герострата, а потому, что только так можно стабилизировать ситуацию, отгородиться от негативной мировой динамики и выстроить потенциал реального многолетнего экономического роста российской экономики.
Говорить сейчас о решительной девальвации очень непопулярно. Но что делать, если развитие событий пошло как всегда, то есть, по пути наименьшего сопротивления, а, значит, приведет к наибольшим убыткам? Это еще можно поправить, но не статьями, а действиями финансовых властей.
Если каждый конкретный человек станет готовиться к грядущим экономическим потрясениям сегодня – переводить валютные кредиты в рублевые, набирать рублевые кредиты (если уверен, что сохранит рублевый уровень дохода), менять рублевые сбережения на валюту, покупать импортные вещи, вынимать вклады из ненадежных банков – то легче их перенесет.
Ага! Подловят меня коллеги-экономисты. Вспомните пример из учебника. Что, если в толпе один встанет на цыпочки, то увидит дальше, а если все встанут на цыпочки? Вы призываете просто к панике!
Нет, отвечу я.
Экономика может эффективно работать не тогда, когда власти хорошо обманывают экономических субъектов. А тогда, когда каждый субъект действует в своих собственных интересах и с максимальной информацией, а экономическая система превращает их абсолютно эгоистические действия в общее благо.
Именно в этой настройке экономической системы работа нормального экономиста, а не в примитивном PR о том, что все будет хорошо, до тех пор, пока не станет плохо. И если власть не справляется с этой работой, рано или поздно за это наступит расплата. И платить будет, как всегда, не власть, а мы с вами.
Я отстаиваю обоснованность и важность действий граждан в защиту их личных интересов в условиях полной информации. Именно они и, похоже, только они могут подтолкнуть экономические власти к правильным решениям.
