Цивилизация
Российские правящие круги явно перебороли страх перед последствиями «цветных революций» в странах ближнего зарубежья и уже не рассматривают государства, в которых они произошли, и «революционные» политические режимы, установившиеся в них, как угрозу своей собственной власти и порядкам.
Сохраняющаяся неприязнь к Киеву и Тбилиси определяется, прежде всего, геополитическими соображениями: Москва рассматривает их лишь как младших партнеров США, которым вменено потеснить Россию на постсоветском пространстве.
О причине подобных изменений в отношении к ближайшим соседям тоже нетрудно догадаться.
Экономический упадок и политическая безответственность соперничающих ветвей власти на Украине, бесконечное оппозиционное брожение в Грузии дают официальной Москве серьезные аргументы во внутриполитической полемике для доказательства того, что Кремль в свое время был прав, говоря о нежелательности и опасности украинского и грузинского опыта для России.
Словом, «классовый инстинкт» российской элиты безошибочно подсказал ей, что ожидать из Киева и Тбилиси экспорта «восстания масс» не стоит, ибо у власти там такие же ребята. И их стратегическая ошибка только в том, что они выбрали себе не тех друзей в международной политике. И действительно,
по прошествии нескольких лет после «цветных революций» можно констатировать, что в их результате не появились элиты нового качества.
По своим поведенческим установкам, управленческим навыкам, да и ценностным ориентирам у власти оказались все те же представители постсоветских правящих кругов. Они не сломали систему слияния власти и собственности в руках узкого круга избранных, являющуюся политэкономической основой постсоветского капитализма. Более того, активно включились в передел собственности, отнимая активы у проигравших и тем самым подтверждая справедливость старой истины «горе побежденным»! Придя к власти и провозгласив приверженность демократическому принципу ее сменяемости, на практике новые лидеры начали принимать титанические усилия к тому, чтобы этот принцип касался кого угодно, только не их самих. В борьбе против оппонентов новые элиты не гнушаются методами, которые используются их коллегами по постсоветскому пространству, придерживающихся иных, авторитарных методов правления. Озвученные грузинскими властями накануне запланированных акций протеста 9 апреля обвинения оппозиции в хранении оружия и наркотиков – свежий тому пример.
Если так пойдет и дальше, то вскоре можно ожидать и чего-то более мрачного, вроде обвинений в участии рытья тоннеля от Бомбея до Лондона.
И хотя кардинальной замены постсоветской парадигмы развития в ходе «цветных революций» добиться не удалось, в «сухом остатке» то, что уже не в состоянии игнорировать тамошние элиты, даже если бы очень этого захотели. В первую очередь, это пространство открытой публичной конкуренции. Борющиеся за власть группы и кланы вынуждены выяснять отношения между собой прилюдно. А для этого им, хочешь не хочешь, требуется выступать с определенными стратегиями и идеологиями. Значит, у общества есть реальная возможность увидеть, что с ним происходит, куда его пытаются направить или подтолкнуть профессиональные политики. Этот
верхушечный плюрализм «конкурирующих олигархий», при всей его ограниченности, все же создает в обществе необходимые условия для функционирования нормальных политических коммуникаций.
Это когда политик, прежде чем сказать что-то или пообещать с высокой трибуны, должен подумать, как отреагируют на это его оппоненты и какую выгоду они могут извлечь для себя. Когда публичной политики нет, когда реальная политическая жизнь протекает где-то в высоких кабинетах и загородных резиденциях за плотными шторами и тяжелыми дверьми, коммуникация не может быть живой. Если она и возникает, то лишь в виде обмена мнениями между группами на только им понятном языке намеков и жестов. СМИ в данном случае выполняют функцию «элитной стенгазеты»: когда прочесть или увидеть может каждый, а вот понять – только те, кто включены в сообщество.
Но, пожалуй, главное в «сухом остатке» — это изменения, пока пусть и не очень заметные, в поведении избирателей и политически активных слоев населения. Они-то, в отличие от политиков, оказавшихся на вершине государственной иерархии, всерьез восприняли, что сменяемость власти – теперь навсегда. Если не оправдал доверия, не выполнил обещаний – уходи. Именно поэтому не унимается грузинская оппозиция, именно поэтому в преддверии очередных президентских выборов так отчаянно бьются за массовые симпатии украинские политики.
Кстати, итоги недавних выборов в Тернопольской области, где Блок Юлии Тимошенко потерпел сокрушительное поражение, дает еще некоторую пищу для размышлений.
В условиях публичной политики избиратель рано или поздно начинает голосовать карманом, желудком, а не сердцем,
под влиянием какой-то насаждаемой сверху мифологии. И если избиратели начинают «прокатывать» мимо депутатских кресел своих вчерашних героев, несмотря на все их заслуги, то отсюда уже очень близко до того, чтобы принцип обновления элиты в результате конкурентных выборов стал одним из устоев политической жизни страны. А это – реальный шаг к иной, не постсоветской модели развития.
Кстати, приближающиеся выборы президента Украины могут стать хорошей проверкой на готовность постсоветского пространства к новым переменам.
