Цивилизация
Готовность Дмитрия Медведева закрепить статус Госсовета в Конституции чем-то сродни отцовской гордости. Никакая другая структура из числа затеянных в нулевые годы не может считаться настолько точным воплощением представлений нынешних руководителей об идеальной политической системе в целом и идеальном государственном учреждении в частности.
Кредо в целом давно известно: устойчивость прежде всего, неожиданностей быть не должно.
Процесс принятия решений не может иметь никакого отношения к публичной политике. Соответственно, и выборы не должны ни малейшим образом сказываться на процессе подбора руководящих кадров. Списочный состав Госдумы желательно утвердить (плюс-минус пара фамилий) в момент начала избирательной кампании. Комплектование органов власти происходит из числа хорошо проверенных людей, которые органически неспособны пойти не то что против системы, но и против отдельных ее решений.
Функционал органов власти определяется исходя из конкретной ситуации и в зависимости от того, кто именно возглавляет то или иное учреждение. Меняется человек – меняется и функционал. Но в любом случае полномочий у этого органа власти может быть не больше тех, что ему отпустили в данный момент.
Лоббизм возможен, но только в том случае, если им занимаются «правильные люди». Лоббизм со стороны приравнивается к преступлению против государства.
Госсовет идеально отвечает этим представлениям о прекрасном. С одной стороны, он состоит из авторитетных людей. С другой, абсолютно безвреден. Возможностей у Госсовета ровно столько, сколько отпущено администрацией президента. Взять себе дополнительные он не в состоянии.
Если главы регионов, входящие по должности в Госсовет, вдруг решат проявить свою волю хоть по какому-нибудь вопросу, то очень быстро выяснится, что безвредность эта сродни беспомощности. Впрочем, процесс подбора губернаторов — залог тому, что никаких неожиданностей быть не может. Случайных людей там не было никогда, а теперь нет и людей, способных на случайные поступки. Заседания Госсовета для них – еще один повод приехать в Москву. Соберутся, поговорят о высоком, пообедают, обсудят насущное, отужинают и разъедутся по домам, уложив в портфели заранее приготовленные решения Госсовета.
Сегодня этим не удивить, сегодня практически все органы власти так функционируют. Возможно, именно по лекалам Госсовета и Госдуму сделали «не местом для дискуссий», и Совет федерации –пристанищем пенсионеров, отставников и тихушников-лоббистов.
Однако в момент появления указа президента Владимира Путина об учреждении Госсовета – 1 сентября 2000 года — никто, кроме, наверное, авторов проекта, среди которых наверняка был и первый заместитель главы администрации президента Дмитрий Медведев, и думать не мог, что новое учреждение станет типовым.
Там, где они видели дом, их противники и временные союзники, люди как один умные и искушенные в политических интригах, усматривали лишь времянку, сооруженную для решения вполне локальной проблемы – вывода глав регионов из Совета федерации.
Искушенные противники и союзники ошибались. Создание Госсовета – органа изначально зависимого от высшей воли – наряду с разрушением верхней палаты парламента и введением института полпредов было началом новой эры. Так же, как и казавшаяся своеобразной манера Владимира Путина общаться с людьми и отвечать на неприятные вопросы оказалась пробой пера нового политического стиля.
Многие умные и искушенные люди, как среди союзников, так и среди противников, тогда, в 2000 году, померли бы со смеху, если бы им сказали, что Владимир Путин будет иметь отношение к управлению страной минимум до 2018 года.
За 10 лет все устоялось, иных умных нет, а те искушенные далече. Слова Путина звучат все так же веско, но уже совсем не шокирующе. Госсовет за большие заслуги перед новой российской государственностью может быть вписан в Конституцию, что вряд ли как-то скажется на его статусе. Модель государства выстроена и прекрасно работает. Режим вступил в период зрелости. Умные и искушенные люди уверены, что впереди у него десятилетия.
