Цивилизация
Скромный и общительный 29-летний Сергей Митин уже шесть лет наматывает километры по Москве за рулем автомобиля скорой помощи. Своей работой он хочет помогать людям и на собственном опыте доказывает, что столичные автомобилисты готовы за считаные секунды расступиться перед мчащимися на вызов «скорыми».
Он охотно согласился рассказать «Газете.Ru» о своих рабочих буднях. Поэтому сажусь на пассажирское сиденье и отправляюсь в небольшую тестовую поездку на «скорой» вместе с Сергеем. Отъезжаем от подстанции скорой помощи №9 на Пантелеевской улице. Автомобиль — новенький и удобный Mercedes-Benz Sprinter, который всего пару месяцев назад пришел на смену отечественным «Газелькам». Из дополнительного оборудования в кабине — только рация и кнопка включения сирены.
Штатной магнитолы нет: музыка и прочие отвлекающие опции в машине строго запрещены.
Сам Сергей каждый день добирается на работу на своей «Волге» 2008 года. На дорогу из Новогиреево утром уходит 15–20 минут и около 45 минут — вечером. Рабочие смены — по 12 часов. Сначала с семи утра до 19 вечера, а на следующей ночная — с 19 часов до семи утра. После этого — два дня отдыха.
— Сергей, как оказались за баранкой автомобиля «скорой»?
— Сразу после армии я пошел работать водителем автобуса, но быстро понял, что это не мое, и ушел в «скорую». Взяли меня охотно: у меня были водительские права нужной водительской категории и хороший опыт. Ведь простого любителя сюда, конечно, не примут. Прошел медкомиссию, показал свои знания ПДД, прошел практику с инструктором, и вперед. Никаких специальных курсов экстремального вождения у нас нет, зато жизненный опыт получаем прямо за рулем. Сейчас вот мы получили новую партию автомобилей — привыкаешь к новой машине максимум за полчаса!
— На дорожных авариях много пришлось поработать, что-то запомнилось?
— «Скорая» выезжает совершенно на разные вызовы, поэтому все, конечно, не откладывается в памяти. Но в основном это мотоциклисты.
Бывает, что человек только сел за руль, не заметил мотоциклиста и перестроился прямо в него. Скорость высокая, отсюда, как правило, и результат тяжелых травм.
Коллеги тоже подтверждают, что такие случаи не редкость. Рассказывают, что вот он пока летел, машина не оттормозилась и... Мне лично запомнился случай в прошлом году: мотоциклист ехал рядом с автомобилисткой, «зарычал», девушка испугалась и въехала прямо в него! К счастью, у него была нетяжелая травма, а девушка вот перепугалась еще больше.
— Может быть, есть такие места, в которых аварии происходят очень часто?
— Из проблемных мест — это Лефортовский тоннель. Как-то в начале лета в нем стоял сломанный эвакуатор, и в него на полной скорости влетела машина. За счет скопившейся пробки подобраться туда было очень трудно. ГИБДД и МЧС освобождали полосу с другой стороны тоннеля, чтобы медики могли к ним попасть.
Вообще, на такие аварии направляется сразу несколько бригад с разных подстанций с разных сторон, чтобы гарантированно хоть одна из них смогла туда доехать.
— Если говорить про трафик на столичных улицах, как он изменился за то время, что вы работаете? Или вам неважно: включаете мигалку, и автомобилисты все равно расступаются?
— От пробок мы, конечно, зависим очень сильно. Если в Москве свободно, мы и доедем более оперативно. Сейчас проехать быстрее можно по выделенным полосам. Свободнее стало и в центре города. Если есть затруднения, то, конечно, включаем сирену, и люди уступают. Другое дело, что есть ситуации, когда им некуда деться.
Еще есть проблемы там, где идет ремонт. А в целом в городе становится лучше: строят мосты, расширяют дороги и тоннели и ездить становится легче.
— Введенные недавно «выделенки», получается, помогают?
— Да, они нас действительно спасают. Конечно, автобусы нам мешают, но люди все-таки двигаются, и мы между ними аккуратненько проходим. Так что, с одной стороны, да,
«выделенок» хотелось бы побольше, но не в ущерб движению в целом. Но ехать по ним действительно безопаснее, чем, к примеру, везти пациента по «встречке».
Ведь встречный водитель может растеряться, не уступить и врезаться в нас. И первый, кто будет виноват, — это шофер «скорой». Потому что такие маневры мы можем выполнять, только убедившись в полной их безопасности. Если не уверен, рисковать нельзя. Кроме того, в машине находится бригада медиков, за которую также отвечает водитель.
— Часто случаются такие случаи, что водители не замечают «скорую», происходят аварии?
— Редко, но бывает. То есть весь ряд начинает расступаться, и какой-то водитель уже не видит, что происходит. Еще машины сейчас такие — шумоизоляция, закрыты стекла, играет музыка, и нас просто не слышат! Я в такие аварии не попадал. Бывало, что приходилось резко тормозить, объезжать, конечно, страшно, доктор в машине может удариться, но стараешься всего этого избежать.
— Сейчас в городе появились платные парковки. От них вы ощутили эффект?
— Да проехать в центр стало легче, не каждый хочет платить такие деньги за стоянку каждый день. Раньше все машины стояли в два ряда, не протиснуться. А теперь все стоят в один, а эвакуаторы убирают те машины, которые мешают проезду. Конечно, если ты каждый день едешь домой в одной и той же пробке, то ты эффекта не ощутишь. Но добираться действительно стало проще.
— Недавно был случай, когда водитель иномарки не пропускал «скорую». Как вы на такое реагируете, часто ли такое происходит?
— Таких случаев очень мало. На всю Москву наберется от силы человек десять, которые ведут себя таким образом. Я сталкивался с таким. Ехали на вызов с бригадой, да, нарушали, но ведь ради хорошего дела. И вот все уступают, а он едет впереди, как будто так и надо. К счастью, по пути мне попался патруль ДПС, и я по громкоговорителю попросил их остановить эту машину. За мной ехали люди, снимая все на видеорегистратор, и они подтвердили, что тот автомобилист меня не пускал. Мне потом рассказали, что его наказали.
— Как вы думаете, почему водители так себя ведут, пытаются учить машины медиков, которые спешат на вызов?
— Стараются показать, что «мы просто так едем». Половина людей думают, что мы просто так катаемся, и не понимают, что мы торопимся.
Большинство таких людей — это приезжие, на немосковских номерах. Они больше всего так стараются.
Может быть, они у себя привыкли так ездить, но в Москве-то все ездят по-другому. Тогда мы начинаем подавать им сигналы, кричать в громкоговоритель. Кто-то из соседей им может подсказать, что надо перестроиться. Ведь некоторые водители смотрят в зеркала заднего вида, только чтобы перестроиться, и едут вперед, как показывает навигатор.
— Есть еще такие, которые пристраиваются к «скорой» сзади, к таким как относитесь?
— Плохо. Неприятно, когда они висят сзади. Но другие водители, которые понимают, что повис такой хвостик, стараются его отсечь.
— С какой максимальной скоростью удавалось проехаться по Москве?
— Не выше 100 км/ч. Одна поездка у нас не больше 15 минут, особо даже не успеешь разогнаться.
— Штрафы за нарушения, превышение скорости вам не приходят?
— Все госномера автомобилей спецтранспорта занесены в специальную базу ГИБДД, поэтому мы их, конечно, не получаем. Но, безусловно, злоупотреблять этим мы не можем.
— А есть какой-то норматив по времени в плане прибытия на ДТП?
— Точного времени, в которое мы должны приехать, конечно, нет. Ситуации могут быть совершенно разные — пробки, местонахождение бригад. Но есть средний показатель.
Время прибытия на ДТП в Москве — чуть больше восьми минут. Если авария на МКАД, то средний показатель — ровно восемь минут.
Чтобы быстрее помогать пострадавшим, несколько бригад у нас постоянно дежурят на выезде в город. Они заточены как раз на выезды на ДТП.
— Ходят слухи, что в Москве есть такая услуга, как «такси-скорая». То есть тебя с мигалкой могут провезти через пробки за определенную плату. Слышали про такое?
— Конечно, слышал, и это все придумки. Каждый автомобиль «скорой» оснащен системами ГЛОНАСС и GPS. И каждую машину оператор может отследить у себя на мониторе. Небольшое отклонение от курса, и водитель сразу же получит звонок. Вот попробуй с таким контролем отклониться!
— Менять работу не думаете, ведь это большой стресс?
— За эти годы я действительно многое повидал. Но мне нравится помогать людям, и очень люблю свою работу. А вечером, когда я приезжаю к семье, то все плохое стараюсь не вспоминать: когда видишь своего ребенка, уже не до этого!
