Высота низменного

Что древнее — никто не знает. Что популярнее — теперь известно всем: зрелище может быть каким угодно эффектным, но зрелище плюс состязательность не переиграть. Смотря, конечно, какой уровень состязательности и какие актеры задействованы.

Был у меня недавно легкий и ни к чему не обязывающий спор с представительницей прекрасного пола, имеющей к театру непосредственное отношение: «Что это вы с ума сходите, когда европейский или мировой футбольный чемпионат начинается? Это все равно что на первые полосы выносить… ну, скажем, всемирный конкурс шляпок, у которого тоже была бы аудитория. Не понимаю. Все-таки низменная страсть».

Если иметь в виду случившееся недавно в Риме во время столичного футбольного дерби — конечно же, низменная. Спортивное зрелище вообще воздействует на эмоции грубее и проще. С этой точки зрения «низменность» очевиднее и, увы, не всегда пробуждает «чувства добрые». При всем том собственно к футболу бойня на трибунах и диктат отморозков (а в российских случаях — и диктат призванных обеспечивать безопасность органов) имеют отношение косвенное. Это уже общечеловеческие фобии начала тысячелетия, когда любое благое дело может продемонстрировать чудовищную изнанку, добро и зло — поменяться местами с необыкновенной легкостью, а клюквенный сок — обернуться настоящей кровью (что современное искусство, и театр, в частности, с разной степенью проникновения и исследуют).

~Нет иного пути, чем возвращать высокую суть спорта и как явления, и просто как зрелища. Я не имею в виду виды, существующие в реальном пограничье и остающиеся едва ли не в большей степени искусством, — то же фигурное катание, которым не без успеха нас услаждают который вечер. Я о зрелищах массовых, с жесткой драматургией соперничества и непредсказуемой развязкой. Зрелищах, которые при всем том способны возвышать и очищать душу, как бы ни высокопарно это ни звучало.

Вот так я примерно и рассуждал в том споре, придя в конце концов к формуле «высота низменного». Впрочем, и для нынешнего театра она вполне применима. Встречается такое, по сравнению с чем заурядная игра покажется образцом вкуса и совершенства.

А сходства между явлениями в любом случае больше, чем различий. «Театр спорта» — по существу, устоявшийся термин («спорт театра» вряд ли войдет в обиход), и наблюдаем мы его ежедневно в самых разных проявлениях.

Один мой хороший знакомый, замечательный актер и режиссер, по ТВ способен смотреть только спортивные программы. Проще говоря, «все, что шевелится». Он не одинок.

Это еще раз к вопросу о «высоком» и «низменном» в применении к Международному дню театра, имеющему место быть 27 марта.