Цивилизация
Следом ожидаются «Русские в Берлине» и «Русские в Америке и Азии», однако решение начать с французского влияния на художников конца позапрошлого – первой половины прошлого века совершенно естественно. Речь идет о непосредственном влиянии парижской атмосферы: за скобки выведено творчество тех авторов, которым не довелось или не понадобилось ехать за выучкой в столицу мира. Нельзя сказать, что не бывавшая в Париже Ольга Розанова в чем-то уступает матерой «парижанке» Александре Экстер. Да никто и не настроен в коллекционерском клубе, каковым является «Новый Эрмитаж», оценивать и анализировать пути развития искусства. Принцип выставки прост: практически все представленные работы (их около сотни) созданы на берегах Сены. Кем, как и с какой целью – разбирайтесь сами.
Пожалуй, мы тоже не станем вдаваться в исследование русско-французских культурных связей. Достаточно сказать, что колония наших художников в Париже была пестрой и многочисленной, особенно после 1917 года. Одни заглядывали сюда на пару месяцев, другие приезжали в длительные «творческие командировки», третьи обживались капитально и даже становились мировыми знаменитостями, как Шагал или Архипенко. Художники «Мира искусства» тянулись сюда за версальскими впечатлениями, начинающие авангардисты — за кубизмом из первых рук. Роберт Фальк выуживал из парижского воздуха свои пейзажные теории, а стареющий Константин Коровин десятками клепал виды ночных бульваров, зарабатывая на стаканчик божоле… Все это на выставке присутствует и прочитывается, надо только мобилизовать внимание и напрячь память. Но и другой вариант просмотра – просто любоваться предложенным — ничем не хуже.
Пастельные эффекты от Зинаиды Серебряковой, запоздалый футуризм Натана Альтмана, ностальгический модерн Константина Сомова, нежный поставангард Михаила Ларионова… Красиво, что ни говори. Одно налезает на другое: конструктивная композиция Давида Какабадзе из стекла и металла соседствует с тончайшей живописью Алексея Грищенко, полновесные шедевры чередуются с поделками, смешиваются времена и школы, но что-то есть в этой эклектике… А может, это всего лишь самовнушение, чтобы отвязаться от желания упорядочить экспозицию.
Ненаучность замысла подчеркнул импровизированный аукцион. К вернисажу художница Елена Муханова испекла пряники с репродукциями из русского модерна и авангарда. Присутствующих заверили в съедобности и экологической безопасности выпечки, после чего раритеты были пущены с молотка. Особый интерес вызвала супрематическая тетка из «Крестьянской серии» Малевича, а также серовский «Портрет Иды Рубинштейн»: стартовая цена обоих лотов возросла в 20 раз, и в итоге пряники ушли по 200 у.е. Остальные сюжеты ценились ниже, кое-что из классики было съедено тут же, на крышке рояля. Если вдуматься, это аллегория необъективности, испокон века царящей на художественном рынке. Из тех же «русских в Париже» всех ли мы оценили по достоинству? Маленький шанс, что какое-то из безвестных имен привлечет хоть чье-то внимание, заранее искупает недочеты нового цикла выставок.
