Цивилизация
Фрагменты из шедеврального «презепе Кучиньелло», хранящегося в музее Сан-Мартино, соседствуют на выставке с живописью и графикой эпохи барокко и рококо. Едва ли этот проект свидетельствует о каких-то подвижках в сторону экуменизма, но косвенно все же намекает на продолжение диалога между РПЦ и Ватиканом.
Обычай устраивать рождественские вертепы распространен почти везде в Европе, особенно в католических странах и регионах. Если спросить местных жителей, откуда у них взялась эта традиция, они, скорее всего, станут заверять, что так делалось испокон веков и что говорить о каком-либо заимствовании попросту неуместно. Действительно, везде существуют собственные «школы» и национальные особенности, а сам обычай настолько старинный, что кажется, будто он был всегда. Однако здесь как раз тот редкий случай, когда достоверно известно о времени и месте зарождения народной традиции.
Первым придумал «экранизировать» сцену появления на свет младенца Иисуса не кто иной, как святой Франциск Ассизский.
Дело было в 1223 году близ городка Греччо в Умбрии. Дабы вселить в окрестный народ побольше благоговения перед таинством Рождества, Франциск устроил в пещере «живые картины», интерпретирующие этот евангельский сюжет. Со временем актеров заменили статуэтки, декорации обрели ремесленную изощренность – и пошло-поехало, уже в масштабах всего континента. Но звания «родины вертепов» у Италии не отнять.
А если начать выяснять, где же на Апеннинском полуострове изготовлялись самые искусные и красочные вертепы (их там называют «презепе», то есть «ясли» – слово сугубо латинское, в других контекстах оно в итальянском языке не используется), то с наибольшей вероятностью показания сойдутся на Неаполе. По крайней мере, в XVIII веке именно в главном городе Кампаньи искусство презепе расцвело до необычайности, поскольку ему всячески покровительствовал двор короля Карла Бурбона. Это было подлинное искусство:
над заказными придворными вертепами работали архитекторы, сценографы, скульпторы, живописцы, а также многочисленные ремесленники, именовавшиеся «фигурари» или «пасторари».
Индустрию обслуживали целые цеха портных, вышивальщиков, мастеров по серебру и т. п. Не всякий «живой» театр в ту пору мог похвастаться подобным вниманием и благосклонностью монарха. Стоит заметить, что неаполитанские вертепы нередко выходили за рамки евангельской истории и
представляли собой детальнейший обзор тогдашних нравов – с типажами, костюмами, злободневными коллизиями.
Вся та феерия дошла до наших дней, увы, лишь частично. Но для того и музеи, чтобы сберегать прошлое по максимуму. Лучшая коллекция неаполитанских презепе хранится в музее Сан-Мартино, который разместился в старинном картезианском монастыре. Важнейшим вкладом в это собрание стал дар известного комедиографа Микеле Кучиньелло. В 1877 году тот передал музею все, чем владел, имея в виду разрозненные части вертепов предыдущего столетия, и оказалось, что его коллекция уникальна. Сейчас грандиозный ансамбль «презепе Кучиньелло» радует туристов в Сан-Мартино, и разорять его накануне Рождества никто бы не стал даже из безраздельной любви к России. Однако в музее существуют запасники, откуда и вынули экспонаты для гастрольного показа. Справедливости ради сообщим, что привезенное в Москву ничем не хуже оставленного итальянцами у себя дома. Коллекционер Кучиньелло (именно ему принадлежит афористичное высказывание: «Презепе – это страница Евангелия в переводе на неаполитанский язык») насобирал столько, что в постоянную экспозицию музея все экспонаты просто не вмещаются.
Нам достались разрозненные фигуры, но, во-первых, из них составлены кое-где небольшие мизансцены, а именно: «Благовещение пастухам», «Восточное шествие», «Рождество Христово» как таковое и даже «Таверна», иллюстрирующая разгул неаполитанских нравов. Во-вторых, эти статуэтки – деревянные или из папье-маше, с мимикой и психологической пластикой, в затейливых одеяниях или без оных (тут уже речь о рождественском бестиарии – собаках, козах, коровах и оленях) – все они занимательны сами по себе, даже вне преднамеренной режиссуры. Достаточно лишь вспомнить, что
культура презепе еще не так давно вбирала в себя почти всю возможную визуальную медийность, включая нерожденные журналы, интернет, телевидение и прочее.
Хотя нет, мы забыли про живопись и графику. Они многое значили для итальянцев XVIII столетия – и на выставке тоже фигурируют. По привычной шкале ценностей «Поклонения волхвов» или «Поклонения пастухов» работы Франческо Лиани, Гаэтано Джиганте, Филиппо Фальчиаторе и Микко Спадаро должны бы даже затыкать за пояс ремесленную дотошность безвестных создателей вертепов, но здесь этого не происходит. Как минимум они на равных. А замыкает экспозицию новодельный презепе образца 2011 года: художник Роберто Ванадио предъявляет сегодняшнюю версию вертепа – основанную на научно изученных древнееврейских реалиях. Материалы: дерево, камень, масляные краски, папье-маше, глина.
Любопытно, но почему-то выглядит слегка по-голливудски.
Так вот, спрашивается, по чьей же указке данная католическая субкультура проникла в сердце православия?
Не беспокойтесь, ситуация под контролем. Патриархия в курсе, все документы согласованы, и даже получено благословение самого главного – в смысле его святейшества патриарха Кирилла.
Кстати, православные верующие и сами были когда-то неплохими любителями рождественских вертепов, но этот тренд упал в советские времена практически до нуля, да так почему-то и не возродился. Хотя речь сейчас не об этом. Приглашение итальянских презепе в ХХС случается не впервые: нечто подобное уже было шесть лет назад, и наша публика тогда ликовала. Нынче ситуация повторяется, только с неаполитанским акцентом. Схизма схизмой, а красота красотой. Похоже, нашим клирикам, прихожанам и просто гражданам тамошние вертепы все-таки нравятся. Ну так benvenuto.
