Цивилизация
Для начала приглядимся к самому интервью.
Главный его посыл в том, что духовный лидер Тибета разочаровался в самом институте далай-ламы, который существует в его стране почти полтысячи лет. В его основе лежит представление, что милосердный бодхисатва Авалокитешвара перерождается из одного тела в другое и на протяжении веков остается теократическим владыкой Тибета. Но институт изжил себя, потому что не обладает прежним политическим влиянием, считает далай-лама.
Поэтому он уже три года как передал бразды правления правительству в изгнании, а тибетский буддизм и так достаточно крепок, чтобы обойтись без единоначалия. Нет, он вовсе не отказывается от перерождения.
Как и положено бодхисатве, он принес клятву, что не покинет мир, пока не спасется все живое. Но рождаться в прежнем качестве не видит смысла.
На первый взгляд это выглядит как окончательная капитуляция перед Пекином, который положил немало сил на дискредитацию тибетского лидера. Но на самом деле это не так.
В Пекине долго пытались переиграть далай-ламу на его поле. К примеру, требовали, чтобы следующее перевоплощение было непременно согласовано с Компартией. Это напоминало апокрифическую угрозу Сталина Крупской: если будет надо, мы найдем товарищу Ленину другую вдову. Похоже, над коммунистической догмой не властны ни время, ни география. Но далай-лама считает иначе. И в этом смысл его богословско-политического маневра.
Он предлагает начать игру сначала, но уже другими фигурами, жертвуя при этом одной из главных фигур — собой.
Расчет его на то, что Китай неумолимо меняется, становясь все более открытым. К этому страну толкают экономические законы глобального мира, частью которого она становится. И, становясь, вынуждена играть по его правилам. А среди этих правил не только экономическая, но и политическая свобода, которая предполагает и демократизацию, и защиту прав человека. Запад должен всячески поддерживать такую эволюцию, она принесет пользу и Тибету, надеется далай-лама.
И предлагает свой вклад в расставание с прошлым — отказ от устаревшего теократического института, частью которого является он сам. В надежде, что с современными тибетскими политическими структурами Пекину будет договориться проще и быстрее.
А дальше начинается самое интересное. Далай-лама видит признаки желанных перемен уже сегодня и связывает их с фигурой нового лидера — Си Цзиньпина. В противоположность своему предшественнику тот смело борется с коррупцией, чем нажил себе немало врагов среди коммунистических ортодоксов. Его цель — создание более гармоничного общества, в котором найдется место и тибетскому буддизму.
Тем более что во время своего недавнего визита в Париж, напоминает далай-лама, Си Цзиньпин признал, что буддизм является частью китайской культуры. Добавим, что в конце августа в Гамбурге, где и было дано сенсационное интервью, прошла китайско-тибетская конференция, участники которой призвали к разумному компромиссу.
Становится ясно, зачем осторожному тибетцу понадобилось критиковать Россию. Китай, как он надеется, движется к интеграции с миром, Россия уходит в изоляцию, и ее негативный опыт лишь подчеркивает прогресс Пекина.
Вот и председатель КНР уже привечает буддизм, еще шаг — и тибетцы смогут с ним договориться.
Скажут, российский президент к буддизму тоже относится неплохо. В прошлом году он посетил Иволгинский дацан, где пообещал бурятским ламам государственную поддержку и проявил такой интерес к нетленному телу Хамбо-ламы Итигэлова, что вызвал немалый испуг у православной общественности.
Общественность быстро успокоилась, но у российских буддистов остались к Путину вопросы.
И самый важный — почему далай-ламе уже десять лет не разрешают посетить его единоверцев в России.
Ведь буддизм пришел в Бурятию, Туву и Калмыкию с Тибета и духовные связи с ним здесь очень важны. Вполне лояльный юноша из Калмыкии даже набрался храбрости и спросил об этом Путина во время встречи на Селигере, тот туманно пообещал разобраться. С тех пор прошло два года.
Чем объясняется упорный отказ российских властей пустить в страну далай-ламу? В Пекине сложился дипломатический ритуал: он посылает ноты протеста тем странам, которые принимают у себя тибетского гостя. В США эти ноты игнорируют, в Европе тоже, хотя иногда и уступают под влиянием конъюнктурных соображений.
К примеру, бывший президент Франции Николя Саркози однажды предпочел не встречаться со знаменитым тибетцем и послал вместо себя жену. На других континентах власти более податливы, особенно в тех странах, которые экономически зависят от Китая: недавно далай-ламу не пустили в ЮАР на встречу лауреатов Нобелевской премии мира, после чего тамошняя оппозиция подняла политический скандал.
Но настоящим чемпионом по уступчивости Пекину является Россия. Уже и Китай, похоже, готов проявить гибкость, а мы тверды как сталь, защищая чужие интересы.
И вот парадоксальный результат: далай-лама считает российские власти настолько косными и не способными к диалогу, что ставит им в пример новых лидеров Китая.
Конечно, от упреков старого монаха легко отмахнуться. Но на его слова не мешало бы обратить внимание тем, кто делает такую безоговорочную ставку на сближение с Азией и тем же Китаем. А вдруг надежды далай-ламы сбудутся?
Я уж не говорю о том, что и терпение российских буддистов небезгранично. Впрочем, защищать религиозные чувства собственных граждан наши власти готовы лишь в том случае, если те негодуют по нужному поводу.
