Цивилизация
Когда несколько месяцев назад промелькнуло сообщение о том, что американские власти приглашают на ПМЖ турок-месхетинцев из Краснодарского края, это обожгло горьким чувством обиды и досады на этническую нетерпимость краснодарцев и административное попустительство начальников с краснодарской улицы Красной, где располагаются краевые органы власти. Более того, как-то не поверилось в то, что целый народ в наше время может быть подвергнут депортации (пусть даже полудобровольной) не из сталинского СССР, а из новой, клянущейся демократией и гордящейся своей многонациональностью России.
Оказалось, что такой позор вполне возможен в России начала ХХI века. Пока страну сотрясали страсти по поводу предстоящей монетизации льгот и поражения национальной футбольной сборной на чемпионате Европы, составлялись списки «отъезжантов», взлетали самолеты, берущие курс за океан, совершалось то уже почти полузабытое в истории, что именуется переселением народов.
О том, что произошло с турками-месхетинцами в Краснодарском крае и как приняли новых иммигрантов на новой родине, в США, без лишних эмоций рассказал в прошлую субботу корреспондент НТВ Вадим Такменев. И вот тут-то, честно говоря, настигло ощущение позора. Позора общенационального и несмываемого стыда за страну, в которой мы живем.
Туркам-месхетинцам выпала нелегкая судьба. Благодатная земля Месхетии, где они жили издавна, отличаясь от окружающего христианского грузинского населения лишь верой и обычаями, в годы войны перестала быть для них родной. Как и другие репрессированные народы Кавказа, турки-месхетинцы были депортированы в Среднюю Азию, обретя наряду с другими формальную реабилитацию после смерти Сталина. Но если чеченцы и ингуши не без проблем, но вернулись на свою землю, то у месхетинцев этой своей земли уже не оказалось. Видимо, слишком привлекательной оказалась Месхетия для тогдашнего руководства Грузии, чтобы вот так запросто отдавать ее бывшим хозяевам... Собственно говоря, нечто похожее произошло и с крымскими татарами. Отдавать им Крым не захотели в то время ни власти России, ни — позднее — Украины.
Судьба месхетинцев, оставшихся в Узбекистане, также сложилась плохо. В годы перестройки, когда ослабли железные путы партийного руководства, начался «передел рынков». Причем в буквальном смысле: предприимчивые и инициативные турки, изощренные в ремесле торговли, были силовыми методами вытеснены сначала из своей излюбленной сферы деятельности, а потом и из братской солнечной республики. Начало этого процесса было ознаменовано разошедшейся среди демократического населения репликой тогдашнего руководителя одной из палат Верховного совета СССР, незабвенного Рафика Нишановича Нишанова, известного как «любимый 'рафик' Горбачева». Бывший руководитель Узбекистана пытался свести возникший конфликт к спору «из-за миски клубники». Однако клубникой дело не ограничилось. Пролилась кровь, и граждане Советского Союза с записью в паспортах «турок-месхетинец» оказались на положении бомжей. Гостеприимная Грузия, сотрясаемая уже в то время страстями становления новой государственности, к туркам отнеслась также более чем прохладно.
Понятно, что в результате месхетинцы потянулись в Россию, но не на север, а в привычный южный климат — на Кавказ. Вскоре в Краснодарском крае обосновалась практически вся не слишком многочисленная турко-месхетинская диаспора. Характерно, что, в отличие от некоторых других кавказских диаспор, сорванных с места бурными событиями перестроечного и постперестроечного периода, месхетинцы в большинстве своем оказались не в столице нашей родины Москве, а все же в максимальной близости к своей исторической родине.
<1>Однако именно в Краснодарском крае туркам опять фатально не повезло — и опять по тем же причинам, что в Узбекистане. Активность, а порой и агрессивность на местном рынке, этническая сплоченность, стремление быстро и прочно обустраиваться на земле — именно эти качества пришлись не ко двору части населения Кубани. Краснодарское начальство, особенно во времена правления небезызвестного «батьки Кондрата», не просто потакало таким настроениям, но и подогревало их. Об очищении кубанской земли от «иногородних» заговорил и молодой и симпатичный губернатор Ткачев. Одним словом, ксенофобия одержала полную и окончательную победу в масштабах одного, отдельно взятого субъекта Российской Федерации...
Тогда-то в ситуацию вмешались официальные представители США. Конечно, мы далеки от мысли относить акцию американцев исключительно на счет глобального гуманизма и полной травоядности. Свои дивиденды, в первую очередь в области государственного пиара, наши друзья непременно получат. Но нельзя не учитывать и чисто человеческого аспекта этой истории. И не снять шляпу перед теми, кто придумал и осуществил эту последнюю в жизни месхетинцев депортацию на новую родину.
Однако напрашивается несколько слов в адрес нашей собственной, родной власти. Перепись 2002 года показала, что у нас далеко не все в порядке и с численностью населения, и с количеством российских традиционных этносов, список которых также сокращается. Убыль даже одного маленького народа — удар по генофонду российской нации, которая только создается на деле.
Почему история с турками-месхетинцами оказалась практически вне сферы внимания российской власти, почему федеральные органы отдали, по сути, на откуп региональным властям решение важнейшего вопроса о судьбе целого народа, почему значительная часть населения страны оказалась «негражданами» России со старыми, уже отмененными советскими паспортами?
Почему у нас до сих пор нет ни структуры, отвечающей за национальную политику, ни собственно национальной политики — даже в первом приближении? Наконец, куда смотрел главный омбудсмен и множество ответственных на государственном и общественных уровнях за права человека, просто уму непостижимо. И, в конце концов, что сделал гарант Конституции для выполнения своих прямых конституционных обязанностей, вот так просто «отпуская один из народов своих» по первой просьбе из-за океана: «Let my people go»...
