Неизвестный и космическая победа

Эрнст Неизвестный — это мощь и слава. Ему исполняется 85 лет. В его 70, когда я впервые с ним встретился, он казался мне патриархом. Что ж теперь-то сказать!

«Сюжет его жизни очень ярок и контрастен: смертельно опасное происхождение (дед — купец, папа — белый офицер), хулиганское отрочество, фронтовая юность, трибунал, расстрельный приговор — но штрафбат (причем он не любит слово «мужество», считая, что оно «для девочек»), тяжелая инвалидность — но непрестанный тяжкий труд, та самая судьбоносная ссора с Хрущевым, дружба с самим Андроповым — но в то же время конфликт со всем остальным КГБ, и своя, ничья больше, позиция в искусстве и в жизни. Этой позиции он не оставил, предпочтя оставить СССР», — написал я после одного из разговоров с ним. Каких было, к счастью, немало: мне лестно было быть собеседником титана. Причем я скорей восхищаюсь им как человеком, чем как художником. Высокого искусства кругом полно, а масштабные личности скоро, может, вымрут.

Наверно, главное в нем то, что он очень свободен. Он делает что хочет всю жизнь. Решено – сделано, а там будь что будет. Таким манером он, к примеру, пошел на фронт, приписав себе год. Фронт тогда, в той ситуации, – это чаще всего погибель: очень мало кто вернулся из бойцов 1925 года рождения. Вернуться, выжить – это была не его проблема, вопрос не его уровня и не его интереса. Его делом было встать и пойти. Понимаете? Про сегодняшний день, когда менты дубинками загоняют пацанов в казарму, думайте сами что хотите. Что это за государство такое, если в нем так? Да приблизительно то же самое, что выпихнуло из СССР в США великого скульптора. Так оно устроено: так оно понимает патриотизм.

Свобода, как он ее понимает, – это делать все что хочешь. За это могут убить — ну и что? И что? – не раз объяснял он мне это. Глядя на сегодняшних деятелей искусства, из которых многие расталкивают локтями конкурентов, чтоб подобраться поближе к тандему и поцеловать перстень, или что там, снова и снова вспоминаешь, как Эрнст Иосифович поссорился с Никитой Сергеичем. Начал спорить! Нет, друзья, правильно, что Неизвестного не удержали, не упросили остаться в стране – не стал бы он сочинять и перелицовывать коммунистические гимны. Нет, не стал бы. Такие люди в государстве, где правят мелкие чиновники, и не нужны. Хорошо, что он уехал — и там, на чужбине, выжил. И продолжил работу. И своей жизнью дал нам высокий пример, которому, конечно, не сможем последовать, но мозолить глаз он нам точно будет. Чтоб мы себя не считали сильно умными. Или смелыми. И чтоб не гордились разной ерундой, тем более чужой, например победой в футбольном матче.

Лично мне также важно, что Эрнст ругается матом: он на нем иногда разговаривает, этот человек Возрождения, скульптор межконтинентального, планетарного даже, масштаба. Когда мне ханжи говорят, что при них матом ругаться нельзя, я с грустью думаю, что не все еще у нас доросли до общения с гигантами, что высоты неподдельной культуры им пока не доступны.

Коммунисты, чекисты — и кто там еще, какие «спасители Отечества» — выгоняли из страны лучших людей, лучших представителей нации, к каковым я без колебаний отношу нашего именинника. А кто возвращал классика на родину? Какую работу кидался делать мастер первым делом? Меня с Неизвестным познакомил арт-дилер Игорь Метелицын, который с великим скульптором участвовал в строительстве памятника жертвам репрессий в Магадане и в Элисте. Что, как вы понимаете, не случайно. И это все было в «лихие» 90-е. Понимаете, так вышло, что некому было больше поставить эти памятники, кроме граждан США. Некому больше было этим озаботиться. То, что у нашего российского гения не русский паспорт, а чужой, заокеанский, – сильный факт. Есть о чем подумать. Глядя на квасных патриотов, которые всегда найдут, по какому поводу себя побить в грудь. И реакцию которых на любое событие можно легко предсказать.

Хотя, конечно, понятно, чья заслуга в том, что ветеран войны жив-здоров, обеспечен хорошей медициной и молодой женой, и жизнью на свежем воздухе. В этом заслуга Коммунистической партии Советского Союза и лично товарища Хрущева, которые в конечном счете и выдворили героя из страны. Слава КПСС!

…Не доехав до фронта, младший лейтенант Неизвестный попал под трибунал. За убийство офицера Красной Армии, который изнасиловал его подругу. Расстрельный приговор. Было с самого начала понятно, что рассчитывать больше не на что. Вы бы поступили иначе, правда? Написали б заявление участковому. А Эрнст Иосифович убил негодяя из автомата. Жалеет ли он о содеянном?

— Была б возможность убить его еще раз, я убил бы его снова.

Расстрел, правда, заменили штрафбатом.

Он воевал, он вернулся инвалидом войны. И как же встретила его казенная родина? Он рассказывал:

— Мне не давали работы, не пускали на Запад. Против меня возбуждались уголовные дела, меня обвиняли в валютных махинациях, в шпионаже и прочем. Меня постоянно встречали на улице странные люди и избивали — ломали ребра, пальцы, нос.

— Кто это был?—спросил я.
— Наверное, комитет. И в милицию меня забирали. Били там вусмерть ни за что. Обидно было страшно и больно во всех смыслах: мальчишки бьют фронтовика, инвалида войны... А утром встанешь, отмоешь кровь — и в мастерскую: я ж скульптор, мне надо лепить...

Последний кусок я вспомнил потому, что скоро же, кстати, годовщина 1945 года. Ветеранам войны обещают дать квартиры к 65-летию Победы. Вот счастье будет тем, кто дождется! Кто дожил, достоял в очереди! Что такое 65 лет по сравнению с вечностью? А вот ветерану Второй мировой Неизвестному квартира от русского государства, спасибо, не нужна. Повезло. У него есть дом. Дом его в США. Он сам его построил, на свои кровные гонорары. Заработал. Как ни странно, никто ему там работать не мешал, не учил жизни, и, насколько мне известно, переодетые агенты ЦРУ, вы не поверите, его в Штатах не побили ни разу.

Дай Бог здоровья Неизвестному Эрнсту Иосифовичу!

И напоследок. Его слова, которые он мне сказал когда-то и которые попробуй еще забудь:
«Я человек уровня Толстого, уровня Данте. Я прожил в России жизнь настолько жестокую, что Солженицын — это просто лепестки роз. Я глубоко верю в свою интуицию. Представь себе сперму, запущенную в матку. Бегут, бегут сперматозоиды, каждый наделен своей волей от Бога, от космоса, это космическое дело! Один прорывается, начинается зачатие. Что он, победитель, может думать о тех сперматозоидах, которые не добежали?.. Мы рождены не просто так, а в результате космической победы. И можем этой победе соответствовать, а можем и не соответствовать».