Цивилизация
Урбанистическое фэнтези Тимура Бекмамбетова «Ночной дозор» обязательно надо было показать на закрытии ММКФ. Не в том дело, что это первое российское кино со спецэффектами такого уровня (круче «Матрицы», хоть и бессмысленнее). В первые же пятнадцать минут «Ночного дозора» герой Константина Хабенского пьет свиную кровь, чтобы стать таким же, как Темные, а потом найти и обезвредить парочку вампиров. Кровь он пьет под рассказы пожилого вампира (Валерий Золотухин) о том, что у свиней и людей устройство желудка одинаковое, и вообще не так уж важно, человеческую кровь употреблять или свиную. «Еще теплая», — заискивающе говорит Золотухин. И это проливает свет на сцену из фильма-победителя ММКФ – месхиевских «Своих», где герой того же самого Константина Хабенского пьет самогон, а обладатель Серебряного Георгия за лучшую мужскую роль Богдан Ступка смотрит на Хабенского и говорит: «Никогда не видел, чтобы еврей столько пил».
Никогда не видела, чтобы русские получали столько призов вполне заслуженно.
Обычно на ММКФ русским фильмам и актерам давали призы из уважения к многовековой русской культуре – ну ладно, люди старались, фестиваль устраивали, что нам, призов для них жалко? На этот раз российские фильмы выглядели на общем фоне как чистый спирт рядом с сивухой. Как будто жюри наконец поняло, как надо действовать: не вручать утешительные призы российским картинам, а просто отбирать в конкурс, что похуже. Или российское кино действительно постепенно достигает нормального уровня, за который не стыдно?
Трем российским фильмам, вошедшим в конкурсную программу, раздали полагающиеся им призы.
Сахарные сопли с чесноком под названием «Папа» получили приз зрительских симпатий.
На вручении актер Егор Бероев сказал, что лучшая награда – это слезы в глазах зрителей, а режиссер и актер Владимир Машков добавил, что это единственный фильм в конкурсе, не имеющий никакого отношения к фестивальному движению. Умный и тонкий фильм Марины Разбежкиной «Время жатвы» получил приз ФИПРЕССИ (на вопрос, какие еще варианты рассматривались, председатель жюри ФИПРЕССИ Умберто Росси удивленно ответил: «Никаких. «Время жатвы» было единственной кандидатурой»). А военный психологический блокбастер «Свои» получил Золотого Святого Георгия, потому что он и вашим, и нашим, и нормальным зрителям, жаждущим захватывающего сюжета, и тем, кто хотел бы видеть в кино что-то большее, чем просто движущиеся картинки.
Награждая фильм Месхиева, председатель жюри Алан Паркер сказал, что это лучший фильм, который он видел за последнее время. И предложил россиянам гордиться Месхиевым. Cам Месхиев вчера весь день повторял одну и ту же шутку: и во время вручения призов Гильдии кинокритики и киноклубов, и на официальной церемонии закрытия режиссер сообщал, что он «может и не уходить со сцены» и «постепенно привыкает выходить за призами» (ему же досталась статуэтка за лучшую режиссерскую работу).
Само закрытие было слизано не с вручения «Оскара», гламурного шоу, а, скорее, с объявления итогов Каннского фестиваля – все сделали быстро и сердито.
Никаких клоунов-ведущих. Общий деловой тон испортил только правнук К.С.Станиславского, вручавший премию «Верю!» актрисе Мерил Стрип. Одиннадцатилетний Алекс Прайер решил спеть для актрисы песню «О соле мио», и очень неплохо, хотя и долго, ее пел. Для пущей трогательности Мерил Стрип встала на колени, отчего шоу стало напоминать закрытие сезона провинциального театра.
Приз за лучшую женскую роль получила Хина Зорилья за роль в аргентинском фильме «Разговоры с мамой», а спецприз достался эстонцам Рене Рейнумяги и Яаку Кильми за смешной и отвязный фильм «Бунт свиней».
Мальчики вышли на сцену и повели себя, как эстонцы из анекдота: сначала долго-долго тянули слова, а потом сказали что-то по-эстонски. Очень было бы интересно узнать, что именно, но переводчик застеснялся.
Приз в конкурсе «Перспективы» получил японец Хидета Такахата за фильм «Отель «Венера», — ну неудобно было давать и эту премию российскому фильму «Русское», экранизации раннего Эдуарда Лимонова. Хотя одна фраза из «Русского» войдет в список лучших киноцитат: ее произносит пациент психушки, интеллектуал, в момент обострения отколупывающий кафель в сортире. «А что ж вы опять кафель-то отколупывали?» — «Я не отколупывал!»
Мы не отколупывали. Так само получилось: русское стало на фестивале главным. И показ «Ночного дозора» на закрытии – очень в кассу. Можно предъявлять этому фильму сколько угодно претензий. После просмотра двое почтенных критиков чуть не подрались, один кричал: «Но они же исказили весь смысл книги Лукьяненко! Они же ее сократили в десять раз!» — а другой возражал: «А у книги Лукьяненко был смысл?» Можно говорить, что режиссер Бекмамбетов поступил примерно так же, как если бы он сделал главным героем экранизации «Анны Карениной» Вронского и лошадь, а всех остальных просто выкинул бы. Можно говорить, что режиссер Бекмамбетов вспомнил свой «Банк «Империал» и снял двухчасовой рекламный ролик трех продуктов – не буду говорить, каких. Особенно приятно выглядит извечная битва добра и зла, происходящая на крыше одной из московских многоэтажек.
На крыше топчется увешанное железом добро и копьеносное зло, а им сияет логотип проплатившей битву компании. Теперь, по крайней мере, мы знаем, кто будет главным спонсором Армагеддона.
Но при всем этом фильм классный. По-настоящему классный, типа «Блейда», с прекрасной песенкой в конце, в которой рассказывается полностью весь сюжет фильма (для тех идиотов, кто уже забыл, что посмотрел). Это хороший поп-корн-триллер, на две большие порции.
Только не слушайте Никиту нашего Сергеевича Михалкова, который на закрытии ММКФ сказал про «Ночной дозор», что «это наш ответ Тарантино».
Тарантино у нас ничего не спрашивал.
