Цивилизация
До 2 мая общепризнанным трендом одесской политической жизни были терпимость и толерантность. Считалось, что, несмотря на различные взгляды на жизнь, на то, как лучше обустроить Украину, и тому подобные проблемы, одесситы всегда смогут вовремя остановиться, оглянуться по сторонам, подумать — и договориться.
Все это подкреплялось огромным опытом отсутствия значимых столкновений на политической почве, многолетним мирным сосуществованием более чем сотни национальностей и ангажированностью большинства активных участников митингов, маршей, шествий и просто «звезд телеэкранов».
Все понимали, что от спокойствия в городе зависит как деловая активность в регионе, так и поток туристов, который вот-вот начнется и будет сильнее, чем раньше, за счет тех, кто раньше ехал в Крым.
В условиях идеологического противостояния майдановцев и антимайдановцев всех успокаивали договоренности между их лидерами о координации действий, достигнутые еще в январе. И некоторое время эти договоренности работали: марши «евромайдана» и «антимайдана» шли по заранее согласованным и разным маршрутам, чтобы горячие головы попросту не видели друг друга. А когда дело доходило до столкновений, как это было 30 марта, то слово значило больше, чем кулак и бита, — стороны могли договориться.
Проще говоря, несмотря на оголтелость части наиболее радикально настроенных активистов с той и другой сторон, в городе не было ненависти, а было понимание и взаимоуважение. Но все это оказалось не более чем тонкой пленкой, слегка перекрывавшей бурлящий котел.
Первыми искрами, из которых возгорелось пламя, стали два события. Первое — нападение одинаково экипированных и покрываемых милицией «титушек» со стороны «антимайдана» на своих политических оппонентов и журналистов 19 февраля во время митинга у здания областной администрации. Тогда общественность удивилась: «Как так можно? Бить одесситов? Бить журналистов? Это нехорошо. В Одессе так не делают. Это все чужие, наемники, «титушки». Расследование этого инцидента, между прочим, по-прежнему идет, и оно уже стоило губернаторского поста Николаю Скорику.
Второе — сожжение георгиевских ленточек активисткой «Евромайдана» и по совместительству членом предвыборного штаба Эдуарда Гурвица Аленой Балабой. Тут уже возмутилась «антимайдановская» общественность и граждане, лояльно относящиеся к истории советского периода: «Как так? Георгиевская лента — это же святое! Это же символ Великой Победы!»
Именно тогда, в конце марта, в Одессе начали широко употреблять уничижительные термины «колорады» и «майдауны», которые только усиливали раскол.
Одесская трагедия
Сейчас, по прошествии почти месяца после трагических событий 2 мая, почти все трезво настроенные одесситы пришли к выводу: все это не более чем грандиозная подстава с непредсказуемыми последствиями.
Да, нападение «Одесской дружины» под руководством «капитана Какао» (Сергея Долженкова) было целенаправленной провокацией против относительно мирного, хотя и готового к обороне марша футбольных фанатов. Это при том, что прошедшую накануне первомайскую демонстрацию «куликовцев» и коммунистов никто не трогал.
Да, действиями провокаторов и милиционеров кто-то явно управлял. Но уже не суть важно, кто это был, так как он добился своей цели, стравив одесситов между собой. Назывались самые разные фамилии, в том числе тогдашнего губернатора Немировского и нардепа Сергея Кивалова как главных организаторов провокаций, а также депутата облсовета Алексея Албу как одного из непосредственных руководителей.
Но при этом пришло понимание, что организаторы не планировали огненной гекатомбы в Доме профсоюзов, не предполагали столь большого числа жертв. То есть планировались уличные столкновения с неизбежными при этом жертвами (до десятка убитых, много раненых — максимум) и уничтожение деморализованного палаточного лагеря на Куликовом поле.
Но случилось то, что случилось — озверевшая от стрельбы из автоматов толпа футбольных фанатов сначала заблокировала «антимайдановских» провокаторов в центре города, а затем напала на укрывшихся в Доме профсоюзов, тех, кто не разбежался с Куликова поля (отметим, что в здание они вошли под руководством упомянутого Албу). Относительно дальнейшего до сих пор непонятно, что же именно произошло в горящем здании. Понятно лишь одно: пожар спровоцировали активные швыряния «коктейлями Молотова» с обеих сторон конфликта.
Дальше одни проявили человечность, спасая из пожара своих врагов. Другие при этом обстреливали и забрасывали их «коктейлями Молотова», мешая спасать своих же.
Одесса никогда не будет прежней
Уже утром 3 мая Одесса преобразилась. Из спокойного, терпимого и толерантного города она превратилась в зияющие мертвенной тишиной и пустотой улицы. Безлюдье, страх перед повторением трагедии и попытки осмыслить происходящее. И все это на фоне призывов к мести — «не забудем, не простим» и нагнетании истерии со стороны «антимайдана». А вот «евромайдан» ожидало другое — попытки самооправдания и чувство вины.
По сути, 2 мая в Одессе уничтожило такие понятия, как «майдан» и «антимайдан». Первый умер своей смертью, хотя отдельные его сторонники продолжали собираться на площади у Дюка вплоть до выборов 25 мая. Второй оказался физически разогнан, его лидеры бежали, были задержаны или погибли. Дело дошло до того, что последний митинг «антимайдана» на Куликовом поле 25 мая возглавлял местный политический фрик Артур Григорян.
В городе окончательно сложилось идеологическое разделение на два лагеря, маркером которого служит отношение к событиям 2 мая. Исчезла открытость, люди стали намного осторожнее относиться к своим словам и словам собеседников. Очень многие констатировали, что описание Одессы как толерантного и терпимого города осталось в прошлом.
Ситуацию успокоило назначение губернатором Игоря Палицы. Его обещание быстро провести расследование, назвать и наказать виновных, а также жесткая политика относительно любых силовых акций против пребывания на улице активистов с оружием и в камуфляже охладили наиболее горячие головы и умиротворили город. Впрочем, вероятно, что это умиротворение — не более чем попытка загнать внутрь тлеющий конфликт, который в любой момент может вспыхнуть снова.
Выборы
Не стоит забывать, что все это происходило в условиях фактического безвластия в городе и приближения выборов как президента, так и мэра.
Как всегда на протяжении последних 20 лет, в них участвовал Эдуард Гурвиц. Его сторонников обвиняют в участии в беспорядках 2 мая со стороны «евромайдана». Да и сам Гурвиц, видимо, не без греха: еще с 90-х его неоднократно пытались уличить то в отношениях с чеченскими боевиками или радикальными украинскими националистами из организации «Братство» (организация запрещена в России), то в связи с откровенно криминальными структурами. Плюс у него имелся колоссальный опыт ошибок, коррупции и невыполненных предвыборных обещаний за все предыдущие три срока на посту мэра.
Его основной оппонент, выигравший в итоге выборы, Геннадий Труханов, также не может похвастаться незапятнанной репутацией. Его обвиняют в криминальном прошлом в 90-е, сохранении связей с криминальными авторитетами и «смотрящими» в настоящем, а в последнее время к этому добавились обвинения в сепаратизме, пусть и несколько надуманные, а также мутная история с двумя российскими паспортами.
Сама предвыборная кампания в Одессе проходила очень грязно. Гурвиц и Труханов изощрялись в очернении друг друга настолько сильно, что накануне выборов Одессу признали столицей черного пиара на Украине, о чем заявил глава областной организации комитета избирателей Анатолий Бойко.
Тем не менее люди настолько устали от хаоса, крови, ведущихся на востоке страны боевых действий, настолько хотят стабильности и определенности, что сами выборы прошли удивительно спокойно. Голосование прошло без эксцессов. А то, что было, не смогло нарушить избирательный процесс даже в масштабах одного избирательного участка.
Назад к мирной жизни
За громкими политическими событиями обычная городская жизнь осталась в тени и отошла на второй план. Тем не менее в период относительного спокойствия в апреле и накануне выборов местные политики и гражданские активисты снова начали поднимать традиционные «одесские» темы о пляжах, Генплане города, незаконном строительстве, проблеме общественного транспорта и так далее. Сейчас, уже после выборов, снова заговорили о спасении от высыхания Куяльницкого лимана.
О том, что потерял город, можно говорить уже сейчас. Так, частично сорван туристический сезон. В нынешнем году Одесский порт всего трижды посетили круизные лайнеры, а судоходные компании отменили более 70 визитов лайнеров в Одессу. Примечательно, что один из трех упомянутых судозаходов состоялся именно 2 мая: можно представить, что видели туристы, прогуливающиеся по Дерибасовской.
Под влиянием приближающихся выборов и возможных провокаций в Одессе отменили «Ночь музеев», под угрозой проведение Международного кинофестиваля и других культурных мероприятий.
Общественность при этом предлагает провести новые фестивали и праздники, чтобы показать, что город оправился от ударов, живет полноценной жизнью и готов принимать гостей.
От результатов выборов почти ничего не ожидают. Дело в том, что Геннадий Труханов уже фактически руководил городом с осени 2013 года, после отставки прежнего мэра Костусева, через подконтрольного ему и.о. городского головы Олега Брындака. А до этого Труханов еще с осени 2010 года контролировал самую крупную фракцию горсовета и влиял на решения местной власти.
