Цивилизация
Знатоком японского быта в сегодняшней Москве может считаться, пожалуй, каждый второй — во всяком случае, каждый второй четко представляет, что такое икебана, оригами, тамагочи, манга, суси, сакэ и сакура. Насчет современного японского искусства наша аудитория не столь хорошо подкована, но все же полагать себя совсем уж темными в этой сфере нет оснований. Многие побывали в 2007 году в ЦУМе на ретроспективной выставке Йоко Оно (только не говорите, что она англо-американская художница из европейской арт-группировки Cobra, а то японцы обидятся). Неплохая посещаемость была и на выставке JapanCongo в позапрошлом году в «Гараже» (хотя половину экспозиции занимали работы африканских авторов, зато и японский раздел там получился внушительным). Японские фотопроекты приезжают к нам и вовсе часто.
Словом, кто хотел так или иначе приобщиться, тот имел возможности, но столь масштабного японского арт-нашествия, как сейчас, в России не было ни разу.
Из-за обилия экспонатов выставку пришлось разбить на две части, что и определило ее концепцию. Залы ММСИ в Ермолаевском переулке вместили раздел под названием «Реальный мир / Повседневность», а площадка на Гоголевском бульваре приняла «Воображаемый мир / Фантазии». Критерий сортировки вроде бы понятный, однако на деле «логистика» в исполнении кураторов (их у проекта двое – Елена Яичникова и Кэндзиро Хосака) не всегда очевидна. Скажем, инсталляция «Суперкрыса» группы «Chim/Pom» расположилась в секции «Повседневность», хотя там в качестве главных героев выступают желтые грызуны размером с Годзиллу, если соотносить их с пропорциями окружающих небоскребов; однако в целом ход кураторской мысли прочитывается. Гротески и фантасмагории, нацеленные на некие жизненные проблемы (например, на засилье крыс в современном Токио), причислены к «Реальному миру». Те же фантасмагории и гротески, что полностью порождены умозрением, отнесены к миру воображаемому.
Нестыковок хватает, но принцип ясен. Предлагаем читателю самому догадываться, по какому из двух ведомств проходят упоминаемые ниже опусы.
О том, что выставка готовилась специально для России, косвенно можно судить по неоднократности появления образа вождя мирового пролетариата. Молодой художник Ёсинори Нива даже выступил со специальным проектом под названием «В московских квартирах разыскивается Владимир Ленин». Нынешней зимой он сновал по нашим подземным переходам и станциям метро, раздавая прохожим листовки следующего содержания: «Художник Ёсинори Нива разыскивает в домах москвичей любые сохранившиеся с советских времен предметы, связанные с личностью Владимира Ленина: портреты, статуэтки, фотографии, газетные статьи, карикатуры, комиксы, открытки, флажки, значки, головные уборы, календари и т. п.». Особенно умиляет в этом контексте слово «комиксы» – но москвичи, надо отдать им должное, на призыв чудаковатого японца откликались довольно активно. Собранную им коллекцию Нива с гордостью демонстрирует в отдельном зале. Сказать, что она способна поразить чье-либо воображение (по крайней мере, если говорить о людях, рожденных в СССР), весьма затруднительно.
Зато у себя в Японии художник сможет показывать раздобытые трофеи в качестве невероятной экзотики.
К образу Ильича обращается и классик современного искусства Ясумаса Моримура. В своем видеопроекте «Реквием по ХХ веку» он инсценировал ночное выступление Ленина перед рабочими. Сцена получилась более или менее убедительной, только прищур у рабочих нехарактерный, а речь вождя похожа на клич самурая. Впрочем, подобные детали Моримуру не беспокоят: он занят интерпретациями истории с общечеловеческих позиций. В том же проекте представлены видеопортреты Чарли Чаплина в роли «Великого самурая» и писателя Юкио Мисимы в сцене публичного сэппуку.
Вспарывают себе животы и персонажи композиции Макото Айда «Воспитанницы школы харакири», но делают они это исключительно из эстетических побуждений. Ироническое переосмысление масскульта встречается у многих авторов «Двойной перспективы». Самый знаменитый из них (если не брать в расчет все ту же Йоко Оно, представленную на выставке видеоперформансами 1960-х годов) – это Такаси Мураками, художник с планетарной популярностью, известный в мире искусства не хуже, чем его однофамилец в мире литературы. Для московской гастроли Мураками отрядил несколько живописных работ с придуманным им персонажем по имени Mr. DOB (он и воплощает здесь иронию по поводу масскульта), а также панель из стекловолокна с маленькими фигурками американских солдат. Кстати говоря, разного рода стеб на тему «американской военщины» и просто «американского стиля жизни» в экспозиции очень заметен. Про Хиросиму и Нагасаки, судя по всему, японцы забывать не намерены. Для примера упомянем компьютерную анимацию Тадасу Такаминэ «Боже, храни Америку», из которой беспощадная сатира буквально бьет ключом.
Так вот, возвращаясь к масскульту: апофеозом его переосмысления выглядит шестиметровая скульптура Кэндзи Янобэ «Дитя Солнца».
Изваяние из стали и стеклопластика изображает мальчугана в радиационном костюме и с солнышком на ладони. Сходство с неким героем японской мультипликации очевидно даже для тех, кто видел такие фильмы лишь краем глаза на протяжении тридцати секунд. Из этой узнаваемой, но вроде бы несерьезной стилистики автор выводит монументальную формулу нового мира – мира после «Фукусимы». Пафоса многовато, хотя автор пробует его спрятать за юмористическими подробностями наподобие пластыря, украшающего щеку и нос этого «Аполлона XXI века». Чтобы нейтрализовать избыточную патетику и оправиться от гигантомании, рекомендуем заглянуть в телескоп по соседству. Через окуляр можно разглядеть Шуховскую башню – не настоящую, разумеется, а миниатюрную. Ее создал из волос и пыли Такахиро Ивасаки, она располагается где-то под потолком и невооруженным глазом почти не видна. Такой уж у них, современных японских художников, диапазон: или герой мультика высотой с фонарный столб, или радиобашня не больше мизинца. Действительно, двойная перспектива.
