Цивилизация
Хотя по форме противостояние в Кадашах очень напоминает ситуацию в дачном поселке «Речник», которую задним числом, уже после сноса домов, пришлось разруливать президенту России, есть и кардинальное отличие.
Защитники Кадашей сражаются не за личное имущество, а за сохранение исторического облика Москвы.
Происходит этот скандал на фоне опубликованного как раз сегодня генплана развития Москвы до 2025 года. Не факт, что этот генплан будет реализован (до 2025 года Лужков в любом случае не останется московским градоначальником). Но факт, что этот документ в принципе не отвечает на вопрос о критериях и процедурах, по которым столичные власти будут принимать решение о сносе любого здания в городе и новом строительстве на его месте. И
нет никаких оснований полагать, что новая московская власть откажется от этой неписаной привилегии решать (и создавать) градостроительные проблемы по своему усмотрению.
То, что на бытовом языке называется вседозволенностью, стало родовой чертой российской власти всех уровней. Это едва ли не главное право российской правящей корпорации, завоеванное в боях с демократическими институтами, гражданским обществом и свободными СМИ, — право действовать без всяких правил, не боясь нести ответственность за содеянное. Если и накажут, то в рамках подковерных политических интриг, но не за действия, вызывающие протест у населения.
Собственно, московский мэр в своих личных нынешних политических обстоятельствах (его отставка до президентских выборов практически неизбежна: очередной срок полномочий истекает в 2011 году, а возраст не позволяет рассчитывать на новый) и с учетом характеристик власти в стране смело может руководствоваться двумя критериями в своих финальных градостроительных усилиях: «что хочу, то и ворочу» и «после нас хоть потоп».
Российское правительство и администрация президента тоже не спешат наказывать ни московского мэра, ни других региональных начальников за подобные действия. Во-первых, эти начальники самой федеральной властью назначены, а во-вторых, и это еще более существенно,
федеральная власть действует точно так же. И она бесконтрольна, и она практически в любом законодательном акте или в правоприменительной практике оставляет себе лазейку для того, чтобы действовать по собственному усмотрению, а не по правилам.
Именно поэтому в Кадашах речь идет не о столкновении государства и церкви (как показывает практика, руководство РПЦ у нас прекрасно может уступать государству в любых коммерческих вопросах), и даже не о столкновении защитников исторического облика Москвы с коммерческими застройщиками. Речь идет о политическом противостоянии бесправных представителей общества с всегда играющей не по правилам или в любой момент меняющей эти правила под себя властью. «Речник», «Охта-центр», Кадаши, дискуссия вокруг генплана Москвы и ее нулевые последствия для данного документа — всего лишь частные случаи стандартного обращения власти с законом и с обществом. Ни общество, ни закон власти не указ. В России действует только одно незыблемое правило — правило исключения из правил для тех, кто сумел войти в закрытую властную корпорацию.
