Цивилизация
Станция «Парк Победы» строилась шесть лет. Результатом этого строительства стал шедевр новомосковского зодчества, размещенный в подземелье: станция имеет две платформы, украшенные произведениями гения Зураба Церетели.
~Все как будто клево, за исключением того, что транспортная функция станции совершенно неочевидна. По прогнозам начальника столичного метрополитена г-на Гаева, на платформы новой станции ежедневно будут спускаться не менее 50 тыс. человек, что всего на 10% ниже среднего пассажиропотока на столичных станциях (за сутки Московский метрополитен, насчитывающий 160 станций, перевозит около 9 млн человек, или 56,25 тыс. человек на станцию). Но сама эта цифра г-на Гаева представляется несколько завышенной. Сложно представить, какие соображения могли бы привести на «Парк Победы» означенную цифру пассажиров, допустим, зимой. Жилыми массивами район не изобилен, а стоимость квадратных метров в тех, что есть, неявно подразумевает, что проживающий в них гражданин последние пять лет на метро не ездил и не собирается.
Однако даже если «Парку Победы» и удастся выйти на средние по столичной подземке показатели пассажиропотока, понять, почему именно эта станция в течение последних лет была одним из приоритетов столичных метростроевцев, решительно невозможно. Равно как и причин строительства еще одной недавно сданной станции — «Воробьевы горы».
Все это в то время как гигантские новые спальные районы, такие, как, например, Строгино или Митино, метро не имеют и значатся лишь в отдаленных планах г-на Гаева.
Хотя любое из этих направлений даст такой пассажиропоток, что не снился «Воробьевым горам» с «Парком Победы». Надо, впрочем, признать, что достаточно ударными темпами ветка легкого метро продвигается в Бутово. Несчастным «кузьмичам», переселенным в этот район из сносимых пятиэтажек и реконструируемых зданий в центре, относительно повезло. Хоть их и выперли из Москвы на выселки, но, видимо, скоро дадут возможность добираться в город за обозримое время.
В любом случае арифметика получается безрадостная. На одно метрофицированное Бутово пришлось два шедевра декоративно-прикладного искусства — «Воробьевы горы» и «Парк Победы».
::: Увлечение красивыми, но бессмысленными подземными проектами свойственно не только московскому градоначальнику. В результате аварии в Петербургском метрополитене, произошедшей в декабре 1995 года (еще при Путине и Собчаке), примерно пятая часть города оказалась отрезана от «большой земли». За шесть лет, то есть за полтора срока Владимира Яковлева, прошедших с момента аварии, петербургская администрация не сделала ровно ничего для ликвидации ее последствий. Работы по восстановлению движения, которые первоначально планировалось завершить к 300-летию Петербурга, начались лишь в декабре 2001 года.
До 2001 года у питерской администрации на ликвидацию аварии денег не было. Зато они нашлись на достройку четвертой линии питерской подземки, которая соединила не отрезанные аварией участки метро с такими жизненно важными объектами, как стадион «Петровский», дворец спорта «Юбилейный» и Парк культуры и отдыха.
И вот спустя ровно сутки после помпезного открытия лужковско-церетелевского «Парка Победы» декоративно-прикладным экспериментам градоначальников решили положить конец в Совете федерации.
Глава комиссии по естественным монополиям верхей палаты Михаил Одинцов вчера неожиданно заявил, что Совет федерации намерен внести изменения в закон «О железнодорожном транспорте». Как пояснил Одинцов, до начала 90-х метрополитен входил в состав МПС, а затем был передан в ведение муниципальных и региональных властей. По мнению сенаторов, метро является железнодорожным транспортом общего пользования. Следовательно, метрополитены должны подчиняться МПС, а после ликвидации этого министерства — Минтрансу.
Мораль из этой истории в предвыборный год извлечь — проще некуда. И Юрий Лужков, и в особенности Владимир Яковлев избираются на посты градоначальников «кузьмичами» — жителями окраин, пенсионерами, рабочими и лоу-мидл-классом. Как показывает жизненно важный для «кузьмичей» метростроевский срез политики начальников двух столиц, проблемы электората волнуют что Лужкова, что Яковлева весьма своеобразным манером. А инициативы Совета федерации показывают: умудренные опытом сенаторы уверены, что никаких выводов из этого факта «кузьмичи» двух столиц за последние годы не сделали и не сделают, а проголосуют, как всегда, сердцем.
Так что, допустим, метрополитен, как особо ценный объект, стоит изъять из ведения избранных сердцем и передать людям в погонах.
В данном случае железнодорожных. В этом, вероятно, и есть смысл демократии в странах третьего мира.
