Цивилизация
Начнем с очевидного — с повода. Плод восьмилетних усилий Никиты Михалкова и его команды, самый дорогой фильм в истории российского кино, презентованный с невероятной пышностью в Кремле в прошлую субботу, выходит в российский прокат. По поводу «Утомленных солнцем-2» уже кипят дискуссии в сети и высказываются кинокритики. Одни возмущаются несоответствием несостоявшегося шедевра ожиданиям, другие подключают постмодернистское сознание, сравнивают Никиту Сергеевича с Квентином Тарантино и восхищаются созданной режиссером альтернативной реальностью. Однако общий знаменатель разочарованных и восхищенных отзывов один и тот же:
«Предстояние» никак не тянет на большое военное кино, каким оно должно было стать.
Причин тому множество – от совершенно неуместных разборок Михалкова с собой и миром до отсутствия в картине хотя бы одной из ключевых битв Великой Отечественной, которых до 1943 года было предостаточно. Итог у всех этих рассуждений самый неутешительный: в преддверии 65-летия Победы мы остались без подобающего случаю фильма о войне.
Причин, по которым военное кино (с которым до распада Союза у нас не было никаких проблем) переживает сейчас серьезный кризис, множество.
Значительная их часть, разумеется, совпадает с обычным перечнем проблем отечественного кинопрома – недостаток финансирования и т. д. Кроме того, за прошедшее время несколько поистерлась связь между поколениями, и молодым режиссерам сложновато дается освоение военной темы. Однако главная сложность, кажется, лежит не в производственной, а в идеологической плоскости. Благодаря запущенной Резуном-Суворовым волне, стали появляться, скажем так, альтернативные точки зрения на подвиг советского народа, открывались архивы, уходил в прошлое страх перед партийным руководством. Всем этим открытиям и сенсациям посвящались книги, которые потом в документальном формате экранизировались центральными каналами. Ну а 9 мая по телевизору показывали стандартный набор из «17 мгновений весны», «Они сражались за Родину» и, например, фильма «Жажда».
В США, напомню, за условные 20 лет существования новой России были сняты и удостоились многочисленных наград, на минутку, «Тонкая красная линия», «Перл-Харбор» и вдохновивший Михалкова «Спасти рядового Райана».
А сейчас без особых причин (Победу у нас никто не отбирает) по телевидению идет спродюсированный Томом Хэнксом и Стивеном Спилбергом крупнобюджетный сериал «На Тихом океане».
Так или иначе разобраться в причинах, по которым у нас все опыты на этом поле, как правило, оборачиваются тем, чем оборачиваются, пора уже давно. И лучший повод, чем кремлевский провал главного русского военного кино этого года, в ближайшее время вряд ли найдется.
Главная причина, видимо, кроется в том, что берущимся за работу кинематографистам сегодня оказывается тяжело осознать то, через что пришлось пройти их предкам. Бондарчук, как ни крути, был ближе к описываемым в «Они сражались за Родину» событиям, чем авторы «Мы из будущего-2». Как следствие, начинается поиск какой-то неизвестной, другой войны, которая, учитывая вновь открывшиеся факты о зверствах, например, мясника Жукова, должна быть трагичней и бессмысленней, чем та, которую в детстве все видели по телевизору. Так появляются и свиноподобный садист Сталин из «Предстояния», и карикатурные фашисты, и выдуманные флаги над танками, и изуродованные дети-«сволочи». Правда потом оказывается, что автор сценария последней картины Владимир Кунин войны в глаза не видел, да и Никита Сергеевич развевающиеся над «Тиграми» штандарты, скорее, додумал. А главное, что весь этот дописанный в военную летопись плакатный символизм совсем ничего не объясняет ни про то, как удалось отбросить танки от Москвы, ни про одну винтовку на троих под Сталинградом.
Найдутся те, кто возразит, что война действительно была нелепой мясорубкой, Жуков со Сталиным не щадили никого, а от выстрелов заградотрядов полегло количество людей, сопоставимое с непосредственными жертвами фашистов. А я скажу, что почти окончательно ушедшее поколение писателей-фронтовиков свои книги сочиняли, руководствуясь не фантазией, а опытом, и в этих книгах историй хватит еще не на один и не на два фильма.
В них есть самое главное – достоверность, атмосфера, о которой так много говорил Михалков и которой в его фильме не оказалось.
Из этой же среды растут и лучшие из последних военных картин, вроде «В августе 44-го» и «Звезды», снятые по книгам советских авторов. Эти фильмы, следуя наработанной соцреалистической традиции военного кино, добавляют ей актуальности за счет нескольких новых акцентов и эволюционировавшей актерской школы. Искомая оборотная сторона войны пока нашла отражение только в позапрошлогоднем телевизионном «Апостоле» Юрия Мороза. Зато этот сериал вполне наглядно доказал, что правдивость в изображении операций НКВД не исключает достоверного героического пафоса.
Горько осознавать, что примеров за 20 лет накопилось так мало, но сегодня, кажется, очень важно о них вспомнить. Просто для того, чтобы понять, что войну не надо придумывать заново, стоит просто попытаться понять. Эту работу, видимо, предстоит проделать не только кинематографистам, но и зрителям. Просто для того, чтобы на экранах перестали появляться детские концлагеря и гадящие с самолетов немцы, а вывалившиеся кишки не выдавали за достоверность. Для того, в конце концов, чтобы вспомнить, сколько слова «бабушка приехала» могут рассказать об этой самой великой войне, про которую сообщают все афиши в городе-герое Москве. С наступающим.
