Цивилизация
Визит Владимира Путина в Японию — из тех историй, которые относятся больше к сфере пропаганды и пиара, чем к тому, что мы привыкли считать реальной политикой. Впрочем, последние события в мире свидетельствуют, что эти области взаимодействуют вовсе не по заученным законам: теперь и не поймешь, где тут причина, где следствие; где «базис», где «надстройка». Так что
недооценивать встречу двух лидеров тоже не стоит — просто критерии, возможно, стоит применять другие, более соответствующие духу времени.
Традиционная проблематика двусторонних отношений — это, понятно, вопрос о принадлежности южных Курильских островов. С него и началась нынешняя часть двустороннего политического «танца», на который пригласил президента Владимира Путина премьер-министр Японии Синдзо Абэ, анонсировавший весной «новый подход» к разрешению территориального спора. Якобы во время встречи в Сочи оба лидера пришли к согласию относительно того, как же преодолеть этот полувековой камень преткновения.
Но в последующие полгода никаких деталей соглашения объявлено не было. Более того, из интервью, которое Путин дал японским СМИ накануне визита, было ясно лишь то, что Москва уже не так твердо стоит на своей привычной позиции: что это Токио в одностороннем порядке нарушил условия советско-японской Декларации 1956 года, предполагавшей передачу Японии островов Шикотан и Хабомаи. Но вот в самостоятельности японской внешнеполитической линии сегодня подчеркнуто сомневается: мол, о чем с вами вообще можно разговаривать, если вы присоединились к антироссийскому санкционному режиму?
Несколько раз выразив собственные сомнения по поводу последнего пункта, Путин, очевидно, не щадил самолюбия японских партнеров по двум возможным причинам. Во-первых, по слухам, Москва настаивала на визите российского лидера «по всем правилам» — со встречей с императором и всеми полагающимися почестями. Против этого якобы были настроены в Вашингтоне — чтобы не создавать впечатления раскола внутри «большой семерки» по российскому вопросу.
В итоге японская сторона выбрала компромиссный вариант: основная часть мероприятий пройдет на родине главы правительства, где в четверг состоится званый ужин с сасими из рыбы фугу, а посещение Путиным Токио будет иметь сугубо деловой характер, без особой помпы.
С точки зрения Кремля, тут просто грех не усомниться в полной самостоятельности восточного партнера: независимая политика, с точки зрения Москвы, уже давно синонимична политике антиамериканской.
Вторая же причина состоит в том, что нынешние переговоры — это тот редкий в последние годы случай, когда в Москве в качестве партнера нуждаются больше, чем она в ком-то. Премьер Абэ относится к категории политиков-популистов с японской спецификой. В качестве ассоциации на ум сегодня в первую очередь приходит, конечно, Дональд Трамп, кто-то вспомнит и Сильвио Берлускони, а кто-то подумает и о российском лидере…
Абэ довольно активно эксплуатирует реваншистские чувства японцев, намекая на то, что Японию незаслуженно обидели по итогам Второй мировой войны.
И даже начал процесс пересмотра конституции на предмет права страны иметь полноценную армию, а не только ограниченные оборонительные силы. Тема Курил здесь, конечно, тоже играет принципиальную роль.
Казалось бы, зачем это все нынешней Москве, которая, как известно, ни суверенитетом, ни землями не торгует — ну, по крайней мере, с тех пор, как в начале нулевых передала часть Приамурья Китаю? Почему бы просто не отказаться от визита, который не соответствует ее формальным ожиданиям? Как, к примеру, был отменен в последний момент визит в Париж.
Но здесь начинает играть свою роль уже собственный интерес России:
только что Токио отказался подписывать общую декларацию стран «семерки» о немедленном прекращении бомбардировки Алеппо — тем самым японцы уже дали понять о своей «особой позиции».
А главное — есть возможность создать впечатление хотя бы внутри России о том, что «развитый мир» вовсе не так един в антироссийской позиции. А в идеале — действительно подточить это единство, тем более что внешнеполитические советники избранного американского президента уже успели высказаться в том духе, что Токио хорошо бы начать платить за американские военные базы: мол, мы вас давно не оккупируем, а защищаем от потенциальной военной угрозы, например из Китая.
Парадокс в том, что со всеми этими внешне благоприятными исходными данными реальное урегулирование курильской проблемы вовсе не выглядит самым выгодным для сторон исходом. По японским договоренностям уже с США, если мы отдадим часть островов, Вашингтон получает право поставить там свои базы, что явно не соответствует нашим интересам. Значит, Японии нужно параллельно вести дополнительные переговоры с Америкой, и едва ли новая администрация с военно-предпринимательским подходом будет к ним расположена.
Получается: чем дольше сохраняется видимость успешных переговоров, ничего не меняя по существу, тем и для Москвы, и для Токио если не лучше, то точно проще.
И первые новости с востока свидетельствуют, что так оно и будет: по словам помощника президента России Юрия Ушакова, лидеры России и Японии договорились о совместной хозяйственной деятельности на всех четырех курильских островах. Подробностей пока нет, но говорить о прорыве «островного вопроса» точно не приходится — скорее о его консервации.
Если бы Россия вовсе вышла из переговоров, Абэ как заправский популист смог бы играть на том, что Японию снова обидели. Если бы вдруг действительно отдала острова, он немедленно обрел бы славу чуть ли не самого успешного послевоенного лидера страны — почти по аналогии с Путиным и Крымом, только без санкций и международной изоляции.
Задача Москвы в таких условиях — как можно успешнее распорядиться собственным преимуществом. Решить, что для нас важнее: текущие пиаровские бонусы (пока больше внутриполитические) или же более длительная перспектива.
Например, налаживание сотрудничества с Японией как способ давления на новую американскую администрацию, а то и на китайских партнеров, с которыми мы, конечно, выражаясь словами Путина, «стратегические» партнеры, но пока это не очень конвертируется в реальные инвестиции в нашу экономику.
Или же реальные экономические бонусы от самого сотрудничества с Японией, но тут опять же важно помнить опыт российско-китайского обмена «территорий на деньги» в начале нулевых, который вряд ли можно назвать особенно удачным: спорные территории-то отдали, а вот особого расцвета двустороннего сотрудничества не получили.
