Цивилизация
Украинский Майдан-2.0 породил множество интерпретаций. Каждый трактует его в силу собственных убеждений, поступающей постоянно из Киева информации, а также широкой гаммы чувств. «Революция», «заговор», «бунт рассерженных горожан», «предательство интересов России», «да пусть они подавятся», «да они еще сами не понимают», «они хотят жить по-человечески, в Европе», «надо им помочь», «надо им во что бы то ни было помешать».
При кажущихся различиях одно общее у этих оценок есть: они не про Украину вовсе. Они представляют собой экстраполяцию киевских событий на российскую действительность.
Одни желают братского мира между народами, а то и «воссоединения» хотя бы в рамках Таможенного союза, другие — скорейшего свержения «корумпованого режиму» и присоединения Украины к европейской семье народов. Вроде бы и у украинцев тот же выбор? Не совсем. Россияне, как простые обыватели, так и политики, никак не могут усвоить одну простую мысль, которую до них и до своих соотечественников пытался донести Леонид Данилович Кучма много лет назад. У него была такая книга, называлась «Украина не Россия». И это медицинский факт.
Но россияне хотят видеть в украинцах и украинских событиях себя. Украина становится в их представлении моделью российской реальности. «Протест сдулся» — а сдуется ли «их Болотная» — вот что интересует российскую публику. Они хотят в Европу — а мы? Хотим ли мы в Европу и быть европейцами?
Российские власти тоже интересуются украинскими сценариями, причем давно — в 2004–2005 годах российская власть была шокирована «оранжевой революцией». Спешно был перезапущен проект пропутинских молодежек, к тому времени почти умерший, под уже легендарным брендом «Наши». В обязанность «Нашим» вменялось именно что «противостоять оранжевой угрозе». То есть в «час икс» выйти на площадь и не уходить оттуда до тех пор, пока противостоящий власти Майдан не сдуется сам собой или не будет разогнан. Ну, или пока у противников власти не кончатся силы и средства для противостояния.
Параллельно с запуском «Наших» и прочих их клонов активно закручивались гайки в политической системе. Они бы закручивались и без украинских событий, Кремлю очень нравилась идея «полуторапартийного авторитаризма», но Украина послужила триггером. С тех пор всякую пакость в сфере внутренней политики власть оправдывает угрозой «оранжевой чумы». Даже отмену выборов губернаторов обосновывали ею, хотя она была запущена до Майдана — после бесланских событий.
Беслан был и впрямь негодным объяснением для политической реформы, а вот «оранжевая чума» сгодилась.
Кремль опять-таки «моделировал реальность», только не в воображении, а на практике. Сначала пытался помочь избраться довольно слабому кандидату от донецкого клана Виктору Януковичу, а в 2008 году провернул, но уже успешно тот же фокус с мало кому тогда известным Дмитрием Медведевым. Кремль сделал все для невозможности повтора «оранжевой революции» в России — разгромил все мало-мальски неприятные для него партии, ограничил деятельность иностранных НКО, всерьез ослабил любую независимость СМИ, де-факто закрыл политический рынок для любых внешних игроков на несколько лет. И все от того, что померил «украинское платье» на себя и ему не понравилось.
Сторонники украинской евроинтеграции в России сегодня до ужаса напоминают митингующих с Болотной. И им нравится наблюдать, как митингующая площадь вот-вот возьмет власть в стране. А противники украинской интеграции поразительным образом схожи с провластно настроенными российскими гражданами. Они тоскуют по утраченной империи, боятся «украинского бунта — бессмысленного и беспощадного». Безусловно, мы братья, ближайшие соседи, у половины россиян были или есть родственники на Украине. И промышленность «наша» почти общая — в смысле находится в единой технологической цепочке еще со времен СССР, и бизнес российский там, а украинский здесь.
Однако не нужно забывать, что на Украине есть особая совершенно отличная от России ситуация и другой выбор. Скажем, Польша для Украины — партнер и большой сосед, климат там чуть более дружелюбен для площадной активности, экономический кризис куда как глубже. Так было и раньше: какой был громкий скандал с тем, что Янукович отказался от признания русского языка в качестве второго государственного. «Он же обещал», «он вовсе не пророссийский президент», — негодовали в Москве.
Позже, правда, выяснилось, что Янукович ничего такого не обещал.
Оппозиция обновилась радикально (там теперь маргинальный прежде Тягнибок, вечно молодой и вечно подающий надежды Яценюк, а также боксер Кличко), но и там плохо как с «пророссийскими», так и «антироссийскими» настроениями. И меж тем ожидания у московской публики именно в стиле «либо с Европой, либо с нами».
Мы видим в Украине Россию и только ее. Хотя Кучма нам этого делать настойчиво не рекомендовал.
