Газета.Ru в Telegram
Новые комментарии +

«Не представляю себе улучшения отношений России и ЕС»

Посол Польши в России о работе в новой международной обстановке

Катажина Пелчинска-Наленч стала послом Польши в России в августе нынешнего года, в самый разгар конфликта на востоке Украины, в эскалации которого западные страны обвиняют Москву. О работе в условиях непрекращающейся международной напряженности, о том, урегулированы ли болезненные вопросы, связанные с разной трактовкой исторических событий Варшавой и Москвой, и о перспективах отношений между Россией и ЕС новый посол рассказала «Газете.Ru».

— На церемонии вручения верительных грамот послами иностранных дел Владимир Путин сказал, что «многое нужно сделать сегодня для того, чтобы поднять наши отношения на новый уровень». Возможно ли это сегодня, особенно в условиях украинского кризиса?

— Сегодня главное в отношениях Польши и России – это не проблемы двустороннего характера, а проблемы, связанные с широким кризисом между Евросоюзом и Россией. И пока этот конфликт не будет решен, какое-то качественное изменение в наших отношениях сложно представить.

Но это, конечно, ни в коей мере не значит, что не надо вести двустороннего диалога по важным политическим, экономическим вопросам, вопросам в области технического сотрудничества.

Такой диалог ведется. И здесь есть возможность решать конкретные вопросы.

С польской стороны сегодня, в первую очередь, имеет значение возвращение останков самолета.

В следующем году исполнится уже пять лет с катастрофы в Смоленске. И мы считаем, что этот вопрос нужно решать как можно быстрее. Для польского общества возвращение останков самолета имеет очень большое символическое значение, так как в этой катастрофе погиб президент Польши вместе со своей супругой.

— Довольны ли вы тем, как проходит расследование?

— Это вопрос, скорее, к польской прокуратуре. А прокуратура в Польше является абсолютно независимой от правительства. Но возвращение самолета не должно непосредственно быть связано с проведением следствия. Обе стороны это следствие ведут. Но возвращение самолета должно быть осуществлено как можно быстрее.

— В 2008–2012 годах вы были членом польско-российской группы по сложным вопросам. А какие стратегические проблемы нужно решать сегодня в первую очередь?

— Эта группа существует уже много лет, и в ближайшее время намечается встреча ее членов. Но она занимается не столько стратегическими политическими вопросами, сколько очень важными вопросами общей сложной польско-российской истории. И само обсуждение этих вопросов имеет очень весомое значение.

В будущем году, принимая во внимание «круглую» годовщину окончания Второй мировой войны, такой диалог будет иметь особое значение.

— Наши страны по-прежнему спорят об очень многих исторических вопросах, которые являются болезненными для обеих сторон. Как вы думаете, насколько они влияют на отношения России и Польши?

— История, конечно, имеет большое значение. Но повторюсь, сегодня проблема не двусторонняя. И в этом смысле исторические вопросы двустороннего характера ушли на второй план. Но, когда приближаются такие важные годовщины, как в следующем году, роль таких вопросов усиливается.

Сейчас остается открытым вопрос начала Второй мировой войны. Остается вопрос рассекречивания документов Катынского следствия. Мы ждем, когда их передадут польской стороне.

— Тем временем в польских СМИ появилась информация, что в Кракове хотят установить памятник красноармейцам, погибшим во время советско-польской войны. И польские власти выступили против…

— Проблема не столько в самом памятнике, сколько в том, как этот вопрос был поставлен российской стороной. Очень осложняет диалог то, что российская сторона выдвигает тезис о польских концлагерях. Российские военнопленные не размещались в концлагерях. Никаких концлагерей не было. Уверена, польская сторона готова обсуждать вопрос памятника, если тональность разговора станет менее эмоциональной и более конкретной.

— Евросоюз и Польша, в частности, активно выступали за евроинтеграцию Украины. Сейчас Украина оказалась в сильнейшем экономическом кризисе. Нельзя ли было — прежде всего самим украинцам — избежать этого? Дождаться президентских выборов, например?

— События уже произошли, и повлиять на них невозможно. В тот период события происходили так быстро… Никто никаких сценариев не писал. Сегодня главная цель со стороны Евросоюза, Польши в частности, — остановить военный конфликт на востоке Украины. Польша придерживается мнения, что сепаратисты поддерживаются и поощряются со стороны России. Вторая главная цель – поддержать реформы на Украине, которые привели бы к улучшению экономической ситуации.

— За последние несколько недель уже несколько видных европейских политиков высказались за децентрализацию власти на Украине. Значит ли это, что отношение к украинской проблеме меняется?

— Суть в том, что мы понимаем под понятием «децентрализация». В Польше на протяжении 90-х годов была проведена децентрализация, которая означала, что значительная часть компетенции была передана с центрального уровня на уровень местных властей. И это привело к тому, что 40% государственного бюджета – это затраты через местные бюджеты. Это привело ко многим позитивным результатам — и экономическим, и политическим, общественным.

Польша в последние годы, еще перед «майданом» и всеми этими проблемами, предлагала Украине приглядеться к нашему опыту, и мы были готовы помочь Киеву провести децентрализацию власти.

Поскольку нам казалось, что децентрализация Украины была бы очень хорошим решением. Качественная децентрализация оставляет полный контроль центральных властей над государством, территориальную целостность.

Федерализация – это уже другой вопрос. И в условиях войны это вряд ли может оказаться хорошим решением. Тем более оно не должно приниматься под давлением сепаратистских настроений.

— А минские договоренности?

— Эти договоренности были действительно важным шагом. Но реализовать их в полной мере не удалось. Они предусматривали контроль Киева и ОБСЕ над восточными регионами, вывод нелегальных военных формирований с территории Украины. Но этого не произошло.

— Недавно между Варшавой и Москвой разгорелся новый шпионский скандал. Обе стороны выслали работников своих дипмиссий. В какой мере этот инцидент сказывается сегодня на двусторонних отношениях?

— Я бы не называла это скандалом. Такие вещи происходят на уровне дипломатических миссий. Все произошло очень деликатно. Никакого скандала на уровне дипломатов не произошло. Поэтому этот факт каким-то значимым образом не сказался на польско-российских отношениях.

— Согласно последним социологическим опросам (в частности, Pew Global Attitudes), отношение поляков к россиянам после разгара украинского кризиса значительно ухудшилось. Если еще в 2013 году отрицательно относилось к Москве 54% населения Польши, то в текущем — уже 81%...

— Отношение к России изменилось – это факт. И не только в Польше, но и в Германии и других странах. Но все это связано исключительно с украинским конфликтом, который вызывает опасение у всей Европы и Польши в силу близости этого конфликта. Но это отношение к России как к государству.

И сейчас качественного изменения отношений между Россией и Евросоюзом, Польшей не могу себе представить.

Насчет изменения отношения к россиянам могу сказать точно только одно. У нас малое приграничное движение с Калининградской областью, и туристические потоки за последние месяцы только увеличились. Все больше людей из Калининградской области ездит в Польшу и в другую сторону. Эти факты говорят сами за себя.

— А вам самой приходилось уже путешествовать по России?

— С момента моего приезда в Россию в качестве посла, то есть с августа, я уже побывала в Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде. Собираюсь посетить другие регионы — в том числе те, где находятся польские консульства. Но в предыдущие годы у меня была возможность путешествовать по России очень много. Я была и Иркутске, и во Владивостоке, и на юге, в Краснодаре, и на севере, в Мурманске.

Конечно, Россия очень разнообразна. И никоим образом невозможно понять Россию, пребывая только в Москве.

— Во время встречи в Базеле на прошлой неделе верховный представитель ЕС по иностранным делам Федерика Могерини назвала главу российского МИДа Сергея Лаврова «великим министром иностранных дел». А как вы оцениваете его работу?

— Я не могу оценивать работу действующего министра иностранных дел. Но он, как каждый министр, обязан защищать позицию своей страны. Уважение к высокому профессионализму – безусловно. И то, что он опытный дипломат, – это абсолютно ясно.

Новости и материалы
Стало известно, что повышает риск инфаркта при сильном стрессе
Бывший концертный директор «А-Студио» пострадал при теракте в «Крокусе»
В российском городе снесли памятник бойцам СВО
В Палестине утвердили состав нового правительства
Зеленский заявил, что ВСУ не смогут отразить крупное наступление РФ
В Ингушетии подростки на Lada устроили дрифт у Вечного огня
Овчинников высказался за ужесточение лимита на легионеров в РПЛ
Лавров прокомментировал легитимность президентства Зеленского
США продадут Польше авиационные ракеты JASSM-ER, AMRAAM и AIM-9X
Макрона предупредили об ответе России при отправке войск на Украину
Mercedes-Benz признали виновным в занижении данных о выбросах автомобилей
Экс-разведчик США рассказал, почему Украина может не удержать контроль над Харьковом
Двоих россиян наградили за мужество при спасении людей из «Крокуса»
Пикетчики у посольства РФ в Аргентине издевались над пострадавшими в «Крокусе»
Стало известно, что может помешать «Краснодару» сохранить второе место в РПЛ
Валерия назвала «Крокус» лучшим залом Москвы и призвала восстановить его после теракта
Уфимец повис на балконе, спасаясь от пожара в многоэтажке
Ученые выяснили, что алкоголизм разрушает тормозные сети мозга
Все новости