Канделаки, Запашные, Расторгуев и еще 51 деятель защищают приговор Ходорковскому
55 представителей культуры и спорта выступили с обращением «в защиту российской судебной системы», которая, по мнению подписавших документ, подвергается дискредитации после приговора Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву.
По словам инициатора письма, исполнительного директора общественного комитета «За открытость правосудия» Дениса Дворникова, всего под обращением подписались 55 человек — заслуженные артисты Аскольд и Эдгард Запашные, телеведущая Тина Канделаки, певец, солист группы «Любэ» Николай Расторгуев, член Общественной палаты Анатолий Кучерена, вице-президент Торгово-промышленной палаты Сергей Катырин, тренер Ирина Винер, заслуженный мастер спорта Владислав Третьяк и другие.
«В последнее время на фоне второго процесса по делу руководителей НК ЮКОС Михаила Ходорковского и Платона Лебедева общество оказалось втянуто в кампанию по дискредитации судебной системы, — сказано в тексте обращения, распространенном в четверг. — Широкая дискуссия об обеспеченности независимости суда и судей превратилась усилиями некоторых общественных активистов в манипулирование общественным мнением и беспрецедентное давление на правосудие».
О дискредитации речь шла после интервью «Газете.Ru» помощника судьи Натальи Васильевой, рассказавший о давлении на судью Виктора Данилкина при вынесении приговора Ходорковскому и Лебедеву. Кроме того, на президентском совете по развитию гражданского общества правозащитники добились от президента Дмитрия Медведева согласия на общественную экспертизу второго дела ЮКОСа, после чего президиум Совета судей просил осудить это решение председателя Конституционного суда Валерий Зорькина, но Зорькин решил, что экспертиза не противоречит закону и не дискредитирует судебную систему.
По мнению авторов обращения 55 деятелей культуры, «необходимость глубокого реформирования системы правосудия в России очевидна, это признается и президентом, и гражданами, и самими представителями судебного сообщества». Но в связи с делом Ходорковского они считают некорректным ставить этот вопрос.
«Дискуссия по наиболее резонансным судебным делам последнего времени не является сравнительным анализом доказательной базы — большинство ее участников не знакомы с материалами следствия и по сути обмениваются взаимными упреками и обидами на почве личных политических пристрастий», — сказано в обращении.
«Понятно стремление родственников и ближнего окружения обвиняемых использовать все возможности и ресурсы для выстраивания системы защиты, — сказано далее. — И здесь все идет в ход — эмоции, публикации в прессе, пикеты возле судов, публичные акции. Однако допустимость подобных методов воздействия на правосудие не только девальвирует идею справедливости и состязательности судопроизводства, но дает возможность оправдывать угрозы и издевательства над судебной и правоохранительной системами политической борьбой».
«В запале этой борьбы «активисты» переходят от развязных уголовных оскорблений в адрес судебного сообщества к угрозам физической расправы и обструкции их близких. Так, в декабре 2010 года руководители всех районных судов Москвы получили издевательское приветственное послание, подписанное фамилией их коллеги, судьи Эдуарда Чувашова, убитого неизвестными возле своего дома несколькими месяцами ранее», — проявляют осведомленность авторы обращения. Они пишут, что «ответственность за подобные выходки несут не только их непосредственные исполнители, но и респектабельные господа, превратившие такое поведение в модный политический тренд».
«Простое перечисление так называемых резонансных дел, по которым ведется «непримиримая борьба» за независимость судебной системы, тоже показательна. В них упоминаются одни и те же фигуранты, связанные с политическими и финансовыми вопросами. Однако судьбы обычных граждан, которые незаконно осуждены или долгое время добиваются в суде справедливости, не интересуют и поэтому не упоминаются вышеуказанной «широкой общественностью» в их борьбе за независимость судебной системы, — продолжают авторы и вспоминают о деле юриста ЮКОСа Светлане Бахминой, чье условно-досрочное освобождение в конце 2009 года вызвала большой резонанс. — В эту же схему укладывается и постоянное обсуждение темы помилования осужденных по резонансным делам. При этом именно помилование становится способом давления на президента и попыткой сталкивания его с судебной системой. Требование помилования является в этих случаях абсолютно популистским и направлено, скорее, на создание общественного эмоционального фона, чем на осуществление правовых процедур. Надо напомнить, что отменить решение суда вправе лишь суд высшей инстанции, а факт помилования — не отмена решения суда, а полное или частичное освобождение осужденного от наказания. И эти действия также регулируются законом: президента РФ о помиловании может просить сам осужденный с момента, когда обвинительный приговор суда вступил в силу».
«В демократическом обществе законы гарантируют гражданину состязательность и информационную открытость процесса судопроизводства, однако недопустимо подменять законные формы гражданского контроля за судебной системой тиражированием политических инсинуаций», — говорится в итоге.
