Цивилизация
Вот теперь я знаю, почему ненавижу спецслужбы. Они сами мне разъяснили и сами себя подставили. Они отпраздновали восьмидесятилетие.
Как всякий либерально настроенный человек во всякой стране мира, я, конечно же, считаю своим долгом не любить абсолютно все спецслужбы, включая ФБР и ЦРУ Соединенных Штатов Америки, английскую разведку МИ-6 и израильскую Моссад. Потому что они шпионы. Потому что подслушивают и подглядывают, расставляют жучки, плодят стукачей. Но вот странное дело. Западные спецслужбы я, конечно, презираю слегка, но в целом отдаю себе отчет в их нужности и полезности. А наши спецслужбы – люто ненавижу. «Почему это? Почему это? – думал я. – Чем ЦРУ-шники лучше ФСБ-шников? Должен же кто-то бороться с терроризмом. И должен кто-то раскрывать заговоры против общественного спокойствия».
Теперь я знаю! Незадачливые российские спецслужбы, отпраздновав восьмидесятилетие, сами подали мне очевидный повод для ненависти.
Сколько, говорите, лет российской тайной полиции? Восемьдесят? А я-то ведь думал, что значительно больше. Я то, если бы стремился к общественному примирению и согласию, если бы женил советский гимн с царским гербом, то и историю ФСБ вел бы не с Феликса Дзержинского, а из куда более древних времен.
Разве у Ивана Великого не было опричнины? Так почему же мы тогда не ставим на Лубянской площади памятник Малюте Скуратову? А у Петра Великого разве не было тайной службы? Разве не было великих разведчиков? Так что же их-то забыли?
Ну, хорошо. Может быть, это все средневековые зверства. Допускаю. Допускаю также, что не хотелось бы вести историю спецслужб цивилизованного государства, каковым претендует быть Россия, от повешения декабристов.
Но давайте тогда вести хоть с того момента, когда Николай I создал жандармерию. Ведь помимо довольно, впрочем, мягких замечаний Бенкендорфа Пушкину, эта самая жандармерия проявила себя как идеальная спецслужба. Три четверти века царская жандармерия только и делала – вполне в рамках тогдашнего закона,– что боролась с террористами. Сохраняла государственность, пеклась о благе Отечества.
Изловила, например, и казнила террориста Александра Ульянова и отправила в ссылку брата его Владимира. Представляете, как аплодировало бы сейчас общество, если бы спецслужбам удалось поймать и казнить Шамиля Басаева и отправить в ссылку брата его Ширвани?
Так почему же мы не чтим заслуг царской тайной полиции? Почему не ставим ее основателям памятников? Да просто потому, что теперешние наши спецслужбы были созданы террористами, пришедшими к власти. Как бы вы, читатель, чувствовали себя, если бы Ширвани Басаев взял в России власть? А чем Ленин отличается от Ширвани Басаева? Тоже брат террориста и сам террорист.
Как бы вы относились к спецслужбе, созданной одним из басаевских полевых командиров? Вот так и я отношусь к спецслужбе, созданной террористом Дзержинским. Он ведь террористом был, его за это даже в тюрьму сажали.
Торжественное восьмидесятилетие российских спецслужб ярче яркого свидетельствует о том, чьими наследниками эти спецслужбы себя считают. Они не голубые мундиры, они – красные канты. Они сами чувствуют себя созданными не для защиты российской государственности, а для экспроприации экспроприаторов и разжигания мировой революции. Это не я придумал. Это они сами показали, отпраздновав юбилей в 80, а не в 180 лет.
И моя позиция со вчерашнего дня перестала быть интеллигентской неприязнью, а стала отчетливой убежденностью – никакого сотрудничества с террористами.
