Цивилизация
Счет ракетно-авиационных ударов ВВС Израиля по объектам на территории Сирии идет уже на многие сотни. Как правило, потерь со стороны вооруженных сил еврейского государства нет.
Сирийские средства ПВО при этом ранее смогли отразить очередную ракетную атаку на Дамаск, сбив несколько вражеских объектов, но часть из них все же достигла своих целей.
Так как же обстоит дело с эффективностью противовоздушной обороны Сирии, тем более, что подразделения и части ПВО САР оснащены российским вооружением и военной техникой?
Точных данных по боевому и численному составу, боеготовности и боеспособности группировки сил и средств ПВО Сирии в открытом доступе нет. Как нет и исчерпывающей информации по ведению боевых действий ПВО САР в ходе отражения хотя бы последних ударов воздушного противника.
Последние более или менее достоверные данные имеются по отражению ракетного удара ВВС Израиля в ночь на 6 февраля. Как ранее писала «Газета.Ru», тогда были сильно повреждены или уничтожены ЗРК С-125М, «Бук-М2Э», ЗПРК «Панцирь-С». Из восьми авиационных ракет класса «воздух-земля» ВВС Израиля сбито четыре.
Общий расход зенитных управляемых ракет подразделений и частей зенитных ракетных войск Сирии составил 35 единиц, что само по себе говорит о достаточно беспорядочной стрельбе.
Предположение, что достаточно поставить сирийцам зенитно-пушечные ракетные комплексы «Панцирь-С» («Тор», «Бук-М2Э») или же ЗРС С-300 и все проблемы с противовоздушной обороной в этом государстве будут решены, поспешно. На практике до боевого применения С-300 дело еще не дошло, а счет разбитых в ходе предыдущих противовоздушных боев «Панцирей» идет уже на десятки.
На эффективность в данной ситуации влияют четыре аспекта: геополитический, военно-технический, финансовый и организационно-штатный.
Начнем с военно-технического. Рассматривать какой-либо отдельно взятый зенитный ракетный комплекс (систему), как некий меч-кладенец, который позволит решить все проблемы ПВО, и причем одним махом — значит сильно упрощать ситуацию. Даже выдающийся по своим тактико-техническим характеристикам ЗРК — всего лишь небольшое звено в грамотно выстроенной системе противовоздушной обороны.
К примеру, ее создание начинается с построения продуманной системы радиолокационной разведки. Она должна быть современной, автоматизированной, в ней должен быть исключен сам фактор воздействия человека-оператора на сбор и анализ информации о воздушном противнике. То есть должна быть развернута целая сеть из радиотехнических подразделений, укомплектованных современными радиолокационными станциями и средствами автоматизации — от ротного до бригадного звена.
Учитывая конкретную местность, к примеру, окрестности Дамаска, а это весьма сложный горный рельеф, близость государственной границы, малое работное время зенитных ракетных комплексов, система радиолокационной разведки должна выдавать данные целеуказания огневым средствам практически мгновенно с момента обнаружения воздушного противника.
А вот развернута ли такая система, каковы ее реальные характеристики — точных данных не имеется.
Следующий этап построения системы ПВО — создание системы зенитного ракетного прикрытия и соответствующих обстановке группировок зенитных ракетных войск. Без сложного математического моделирования в этом случае никак не обойтись. А сама группировка должна состоять из ЗРК/ЗРС разных типов и обеспечить эффективное прикрытие объектов при всех массированных ударах средств воздушного нападения.
Третий этап — развертывание системы истребительного авиационного прикрытия. К примеру, во всех сообщения об отражении ударов ВВС Израиля по объектам на территории Сирии еще ни разу не появилась информация о действиях истребителей-перехватчиков ПВО Сирии.
Наконец, необходимо создать устойчивую систему связи и развернуть части и подразделения радиоэлектронной борьбы, без которых успешно вести современные противовоздушные бои и сражения просто невозможно.
Теперь переходим ко второму аспекту всех этих проблем — финансовому. Допустим, все это вооружение доставлено и развернуто в Сирии. Невольно возникает — кто же за все это будет платить? Возможностей бесплатно (или в кредит) поставлять подобный объем современного вооружения у России сегодня нет.
Третий аспект, самый важный, — геополитический.
Израиль наносит ракетно-авиационные удары по объектам иранских формирований на территории Сирии. Тегеран, как пишут СМИ, поддерживает, финансирует и снабжает материально-техническими средствами террористические группировки, угрожающие самому существованию еврейского государства. Нанося удары по этим объектам, Израиль ведет борьбу за свою национальную безопасность.
Россия не находится в состоянии войны с Израилем и не собирается с ним воевать. Положение Москвы в этом плане, скажем так, несколько щекотливое. С одной стороны, Россия должна поддержать своего союзника — Сирию. С другой стороны, Москва не может себе позволить ввязаться в вооруженную борьбу с Израилем. Какие-либо императивные причины для этого отсутствуют.
И, наконец, организационно-штатный аспект. Ведение противовоздушных операций носит общевойсковой характер. Вооруженную борьбу в этом случае нельзя рассматривать как некую вырванную из общего контекста дуэльную ситуацию, к примеру, ведение боевой стрельбы отдельно взятого зенитного ракетного комплекса по отдельно взятому воздушному объекту. Это противоборство одних вооруженных сил с другими, а противовоздушный бой является только частью этой борьбы.
С одной стороны, одна из самых боеспособных и высокотехнологичных армий мира — израильская, причем укомплектованная подготовленным и мотивированным личным составом. С другой стороны — вооруженные силы Сирии. Даже если дать Дамаску самое современное вооружение, проблемы с личным составом никуда не исчезнут. А они в этом случае — самые главные.
Поэтому считать, что в отражении ударов ВВС Израиля со стороны средств ПВО Сирии произойдет в ближайшее время какой-то качественный перелом, на практике означает демонстрировать ничем не подкрепленный оптимизм.
Михаил Ходаренок — военный обозреватель «Газеты.Ru».
Биография автора:
Михаил Михайлович Ходаренок — полковник в отставке.
Окончил Минское высшее инженерное зенитное ракетное училище (1976),
Военную командную академию ПВО (1986).
Командир зенитного ракетного дивизиона С-75 (1980–1983).
Заместитель командира зенитного ракетного полка (1986–1988).
Старший офицер Главного штаба Войск ПВО (1988–1992).
Офицер главного оперативного управления Генерального штаба (1992–2000).
Выпускник Военной академии Генерального штаба Вооруженных сил России (1998).
Обозреватель «Независимой газеты» (2000–2003), главный редактор газеты «Военно-промышленный курьер» (2010–2015).
