Подписывайтесь на Газету.Ru в Telegram Публикуем там только самое важное и интересное!
Новые комментарии +

Нищие духом в царстве необходимости

В петербургском Новом музее показывают картины и листы художников послевоенного ленинградского андерграунда

В петербургском Новом музее открылась выставка «Беспутные праведники. Орден нищенствующих живописцев (ОНЖ)», где собрано наследие пяти художников — представителей послевоенного ленинградского андерграунда из так называемого Арефьевского круга.

Тема эстетических разногласий с советской властью отнюдь не так очевидна, как может показаться на первый взгляд. С засильем сталинского соцреализма боролись многие художники, в том числе и вполне статусные. Далеко не все, кто брались в оттепельные годы за реформы художественного языка, ощущали себя диссидентами. Ровно наоборот:

у большинства из них довольно долго сохранялась иллюзия, будто путем «либеральных подвижек» в манере удастся сделать официальное искусство более продвинутым и человечным.

Лишь единицы не верили в подобные идеалы, изначально заняв позиции маргинальные, эксцентричные, «антиобщественные». В Ленинграде едва ли не первыми художниками, заявившими, пусть и едва слышно, о такой концепции в жизни и творчестве, были участники ОНЖ – Ордена нищенствующих живописцев имени Св. Луки (по другой версии — «непродажных живописцев»).

Этот орден – то ли рыцарский, то ли монашеский, – мог бы восприниматься в качестве юношеской игры в романтику, если бы не два обстоятельства. Во-первых, на дворе тогда стоял 1949 год, и возникновение любого тайного общества, даже игрушечного, было чревато самыми настоящими репрессиями. Кстати, у троих юных дарований из ОНЖ к тому моменту за плечами уже имелся опыт отчисления из художественной школы при Академии художеств за «формализм» – и было понятно, что это не предел карательных возможностей системы. А во-вторых, серьезность намерений членов ордена подтверждалась потом на протяжении десятилетий.

Они так и не бросили своих усилий по культивации «свободного искусства», не зависящего ни от мнения власти, ни от запросов конъюнктуры.

Маленькое сообщество подпольных художников, пьяниц и морфинистов (достоверно известно, что свой первый срок – а сидел он дважды – лидер группы Александр Арефьев получил в 1956 году за подделку медицинских рецептов) подвергалось тяжелым, порой трагическим испытаниям. Ранние смерти, самоубийства, тюрьмы, психушки – весь этот букет был знаком им не понаслышке. И все же костяк ОНЖ в лице Александра Арефьева, Владимира Шагина, Рихарда Васми, Шолома Шварца, Валентина Громова сумел остаться в истории не только благодаря скандальной славе, но и по причине своей творческой состоятельности.

Как ни странно, полноценной музейной ретроспективы «Арефьевского круга» (этот термин, несмотря на его условность, давно закрепился в искусствоведческом лексиконе) никогда прежде не устраивалось. Надо полагать, музейщиков настораживала и отпугивала чрезвычайная хлопотность такого проекта: наследие ОНЖ разбросано по многим коллекциям, включая зарубежные (например, одно время работы арефьевцев активно покупал американец Нортон Додж, впоследствии передавший это собрание музею Зиммерли в Нью-Джерси). В итоге за организацию выставки взялся частный «Новый музей», открывшийся больше года назад на Васильевском острове. Вообще-то здесь хранится коллекция современного искусства, собранная предпринимателем Асланом Чехоевым, и «Арефьевский круг» в ней представлен минимально – большинство экспонатов куратору Владимиру Назанскому пришлось разыскивать и добывать «на стороне». К процессу оказались привлечены и Третьяковка с Русским музеем, и питерский «Манеж», и музей «Царскосельская коллекция», и упомянутый музей Зиммерли, не говоря уже о сонме частных владельцев произведений.

Экспозиция получилась действительно беспрецедентной, хотя и вовсе не гигантской по масштабу. Дело в том, что практически все работы арефьевцев имеют камерный формат; крупногабаритных холстов у них не бывало.

Феномен «ленинградского экспрессионизма» проиллюстрирован набором живописных и графических вещиц, которые с первого взгляда не производят впечатления революционных.

В этих пейзажах, портретах, натюрмортах, интерьерах (представленные авторы редко выходили за рамки традиционных жанров, хотя интерпретировали их своеобразно) угадывается влияние самых разных предшественников – и фовистов, и футуристов, и немецких экспрессионистов, и представителей довоенной «ленинградской школы» вроде Александра Ведерникова и Николая Лапшина. К слову, последний был соседом юного Рихарда Васми по коммунальной квартире.

Черные обводные контуры, вспышки цветовых масс, изломанная пластика – пожалуй, противостояние власти и впрямь было эстетическим, а не политическим. Да, у Арефьева найдется немало рисованных сюжетов с вроде бы антисоветской подоплекой (листы «Арест», «Допрос», «Смотрящие в угол», «До чего хорошо кругом!»), а Шварц был не чужд религиозной тематики. Но все же – эти и другие художники воспринимаются сегодня скорее как блаженные маргиналы, нежели как диссиденты, – в отличие от нонконформистов-москвичей, вроде Оскара Рабина и группы «Гнездо», порой посягавших на устои самым недвусмысленным образом. И даже участие арефьевцев в так называемой газаневщине середины 1970-х (официально разрешенные показы подпольного искусства в ДК имени Газа и ДК «Невский», весьма разогревшие в городе ситуацию с андеграундом) больше похоже на проходной эпизод в их биографиях: до такой степени асоциальными людьми они казались.

Тем занятнее, что именно из драматически-гротескной эстетики «нищенствующих живописцев» произросли впоследствии и стиль искусства, и манера поведения питерских «митьков», которые «никого не хотят победить». Заимствование мирного юродства вкупе с изобразительными приемами, равно как и знаменитой тельняшки в качестве символа, происходило напрямую, по праву кровного родства, поскольку главный «митек» Дмитрий Шагин – сын одного из арефьевцев.

В живых из них остался сейчас только Валентин Громов. Хотя, разумеется, этот круг состоял не из пятерых художников, других причастных хватало, но даже расширенные списки выглядят сегодня по большей части мартирологами. Не то чтобы кто-то специально их всех замучил – можно даже сказать, что они замучили сами себя. Но выбранная ими маргинальная позиция была не совсем уж прихотью. «В России испокон веков было так: свободным оставалось только то, на что не обращало внимание обывательство», — сказал однажды легендарный Арех, то есть Александр Арефьев. Вот и пришлось им ради свободы творчества выпасть из сферы обывательского сознания – со всеми вытекающими последствиями. Впрочем, к числу таких последствий относится иной раз и посмертная слава.

Новости и материалы
Экс-игроку «Спартака» предрекли успех в работе тренером
В Краснодаре задержали подростка, напавшего на школьников с ножом
Мезенцев назвал просьбу Лукашенко о размещении «Орешника» сигналом Западу
Медведчук назвал главную цель Зеленского на Украине
Российский педиатр назвала родителей, вызывающих врача на дом, «тупыми мамашами»
Российские пожарные благодаря ребенку спасли из огня шесть человек
В Томской области школьник попал в больницу после попытки повторить трюк из соцсетей
Форвард «Спартака»: РПЛ сложнее чемпионата Нидерландов
Hyundai раскрыл внешность нового поколения кроссовера Palisade
Сын Куклачева рассказал о его состоянии после инфаркта
Школьница нашла в Израиле египетский амулет возрастом 3500 лет
Стало известно о вероятной встрече Зеленского и Трампа
Губернатор рассказал о состоянии детей, пострадавших в краснодарской школе
Сирийский город Дейр-эз-Зор перешел под контроль курдских сил
В МИД России заявили о стремлении не допустить конфликта с НАТО
Раскрыта причина громких неудач «Локомотива»
Минюст лишил «Международную лигу трезвости и здоровья» госрегистрации
«За рулем» назвал россиянам недостатки самодельной незамерзайки
Все новости