Молчать в сортире

Мне вчера задали простой, казалось бы, вопрос: зачем Патрушев с Устиновым накручивают истерику вокруг Березовского? Чего хотят-то ребята?

Действительно, почему из «мошенника», коим он проходит по делу «Аэрофлота», Березовский вдруг становится «российским бен Ладеном» в интерпретации шефа ФСБ – финансистом чеченских боевиков, а в итоге, со вчерашнего дня, «создателем незаконных вооруженных формирований»? Причем вырос Березовский до уровня террориста буквально в считанные дни.

Последовательность событий очевидна. Березовский повторяет свой тезис о причастности российских спецслужб к взрывам домов в 1999 году и обещает в феврале представить тому доказательства. Делает он это публично, с экрана, в интервью. Дальше следуют обвинения спецслужб в его адрес.

Напомню, что уже длительное время Березовский находится в федеральном розыске. Время от времени возникают слухи, что он объявлен и в международный розыск. Но эти слухи опровергаются самим Интерполом. Все это время искомый общается с журналистами лично и через телемост на фоне недвусмысленного лондонского пейзажа.

Может быть, Патрушев, посоветовавшись с начальством, решил, что Запад выдаст скорее «террориста» Березовского, нежели «мошенника», если учесть нынешнюю конъюнктуру? Но козлу понятно, что Березовский уже так раскручен в качестве политического оппозиционера Путину, что шансы получить его обратно в страну сводятся к минимуму. Запад учитывает политические мотивы в уголовном преследовании. А после закрытия ТВ-6 ему дополнительных доказательств наличия политики в «деле Березовского», пожалуй, и не понадобится.

Выскажу неожиданное предположение. Цель последних обвинений ФСБ – перекрыть Березовскому возможность общения с российской аудиторией. Чем, собственно, олигарх отличается сегодня от, скажем, господина Масхадова? Оба в розыске. Оба обвиняются в создании незаконных вооруженных формирований. Оба названы фактически террористами. За публикацию или демонстрацию по телевидению интервью с Масхадовым СМИ грозит предупреждение, а после двух таких предупреждений – лишение лицензии. Таким образом, к моменту, когда Березовский созреет, чтобы аргументировать свою позицию по взрывам, может оказаться, что озвучить ее будет негде. Российским властям совершенно не нужен Березовский на территории России. Им нужно, чтобы на территории России его не было слышно и видно. Потому что когда его слышно и видно с экранов федеральных каналов, то власть выглядит маразматически. Даже яростные поклонники власти и не менее яростные недруги олигарха при всем желании не могут до конца стать идиотами: вот же им показывают живого и даже цветущего Березовского, которого Патрушев якобы всюду ищет. Да что же это?

Теперь несколько вопросов к Патрушеву, а также Путину. Полагаю, что тезис «Березовский — террорист» — согласованное выступление.

Они вообще вполне неразлучны как минимум четыре года, хотя знакомы были задолго до этого. Путин привел Патрушева в администрацию президента году в 1998-м. Когда Путин стал замглавы администрации Ельцина, Патрушев сел на его места в ГКУ. Когда Путин ушел директором ФСБ, Патрушев стал его замом в ФСБ. В августе 99-го Дума утвердила Путина премьер-министром, а через два дня после этого Путин утвердил Патрушева директором ФСБ – 18 августа 1999 года. Дальше даю чистую хронологию, ни на что не намекая. 31 августа 99-го – взрыв на Манежной площади. Дальше, в сентябре того же года – Буйнакск, Москва, Волгодонск. 22 сентября – Рязань, а 24-го Патрушев берет на себя ответственность за Рязань, интерпретируя происшедшее как учения. 22 октября 1999 года – заявления правительства во главе с Путиным по Чечне. Сегодня, 30 января 2002 года, война продолжается.

Итак, вопросы к неразлучной паре. Они столь же естественны, как и вопрос к Березовскому, который уже звучал. Если вы, Борис Абрамович, с соратниками привели Путина к власти, а на этом пути к власти рейтинг ему сделала новая операция в Чечне, а полное одобрение электоратом новой войне в Чечне он получил на волне ужаса и протеста после взрывов домов и гибели людей, то напрашивается вывод: кому, как не вам, знать, кто взрывал дома. Олигарх утверждает, что тогда не знал, а начал понимать, что произошло, год назад.

Теперь посмотрим на противоположную сторону. Патрушев работает в центральном аппарате ФСБ в Москве с 1994 года – то есть со времен первой чеченской войны. Его обвинения в адрес Березовского как пособника террористов относятся к периоду первой чеченской войны. С тех пор и до момента избрания Путина президентом, а Березовского депутатом Думы, и Путин и Патрушев успели побывать директорами ФСБ. В этом качестве оба общались с Березовским. В этом качестве Путин приезжал на день рождения жены Березовского. В этом качестве все трое участвовали в предвыборной кампании будущего президента Путина. Правильно ли я понимаю, что ФСБ в тот период вообще не работало и не отслеживало, кто дает деньги чеченским боевикам? Правильно ли я понимаю, что вы оба только что узнали, что Березовский за деньги выкупал у чеченских боевиков журналистов и не только? Правильно ли я понимаю, что господина Путина к власти привел «российский бен Ладен», человек, который на тот момент уже «участвовал в создании незаконного вооруженного формирования», правильно ли я понимаю, что вместо того, чтобы этого человека «мочить в сортире», борец с терроризмом Путин пил с ним шампанское?

Я понимаю, что господину Путину и господину Патрушеву очень хочется забыть то время. Но Березовский очень мешает. Сам не забывает и им не дает. Березовский очень мешает. Вот и ответ на заданный мне вопрос: чего хотят-то ребята, зачем так откровенно по-глупому наезжают? А чтоб не мешал, елки зеленые, чтобы заткнулся, чтобы затих уже наконец в своем Лондоне и не высовывался.