Цивилизация
«Дейли телеграф» сообщила о том, что англичане разрешили клонировать человеческие органы.
Какая угроза миру содержалась в маленькой овечке с хорошим джазовым именем Долли? Да никакой. Содержался скорее курьез: простая английская овца была в точности повторена до последнего завитка шерсти и извилины небольшого мозга, с полным джентльменским набором хромосом и яйцеклеток. Создан второй экземпляр одного и того же существа. Клон. От греческого klon же, в смысле — ветвь, или отпрыск. Клонирование есть вегетативное, то есть бесполое размножение.
«Как это?» — спросит, возможно, Елена Ханга, дрожа от профессионального любопытства, и немедленно созовет в свой съемочный павильон группу любителей заглянуть в чужие штаны. Но спецвыпуск передачи «Про это» не состоится. Потому что овечка Долли у англичан теперь типа священного животного (вроде Жуков), и ее гастроли, возможно, расписаны на много лет вперед, до самой ее овечьей смерти, которая не за горами. А помимо Долли рассказать от первого лица о волнующем опыте клонирования практически некому, кроме некоторых овощей и неразумного планктона.
Существует гипотеза, что популярные Жуки, более известные в России как «Beatles», — также результат клонирования. Но это история темная. Ходят слухи, что все участники эксперимента связаны подписками, хранящимися в Скотланд-Ярде, в Королевской академии наук, Вестминстерском аббатстве, в министерстве обороны Великобритании и у королевы лично. По крайней мере, всякий, кто пытается разгадать загадку их феноменального успеха, не имеющего аналогов в ХХ веке, упирается в глухую стену и в итоге плохо кончает. Принцесса Диана, чьи связи как в научных, так и в художественных кругах были, как известно, широки и разнообразны, подошла к тайне слишком близко... Намек на то, что так называемая «ливерпульская четверка» являлась, по сути, одним человеком, весьма остроумно зашифрован в мультипликационном хите 70-х «Желтая подводная лодка».
Впрочем, догадки догадками, но англичане, странно зацикленные на бесполом размножении, добились-таки государственной лицензии на проведение опытов в области клонирования человеческих органов. И тут мы возвращаемся к гамлетовской феньке: «Бедный Йорик! Когда бы вновь тебя по черепным костям смог воссоздать пытливый русский гений, иль в Виттенберге пылкий сакса ум крупицу мозга твоего (возможно, сгнившего в земле не без остатка) дерзнул вегетативному подвергнуть размноженью, — и ты восстал бы, старый шут, из праха, — отменно б мы с тобой повеселились! Безбожная тоска по чудо-эликсиру! Уж не несешь ли ты угрозы миру? Вот в чем вопрос». (Перевод мой. – А. Б.) Слово clown до сих пор не вызывало сомнений у исследователей: «клоун», «шут», «дурак», «дурачиться». Однако сравнительный анализ старых английских текстов показывает, что в написании ряда слов буква W со временем исчезла, как в русском языке — Ъ. Таким образом, clown, весьма вероятно, никакой не clown, а clon. Поэтому правильнее будет перевести не «старый шут» (или «старый дурак»), а «старый клон». Эта сенсация в корне меняет не только философский смысл трагедии, но и историческую картину научного мировоззрения.
Как это часто бывает, великие научные открытия прошлого в прошлом и остаются. Безвестные гении уносят их с собой в могилу, как старый клон Йорик — свой череп. Затем человечество совершает свой пресловутый виток развития, и новый естествоиспытатель вновь приходит к тем же идеям. Так, судя по всему, произошло и с клонированием. Первые работы в этой области восходят к эпохе столь удаленной, что буквально едет крыша. Кое-кто, возможно, догадался, что речь идет о так называемом «сотворении из ребра». То, что первичной клеткой являлся мужчина, а «отпрыском» — женщина, существенной роли не играет. Важен принцип.
Как видим, достаточно широкий взгляд на проблему позволяет легко опровергнуть аргумент о «безбожии» практики вегетативного размножения. Что касается «угрозы миру», то будем смотреть правде в глаза. Угроза есть. И заключается она в чрезмерной порой пытливости человеческого ума.
В архивах КГБ хранится документация одной из сталинских «шарашек», датированная 1946—1952 годами. К сожалению, довольно подробные отчеты о способах обработки срезанных ногтей и соскобов с десен вождя большей частью зашифрованы, а потом и прерваны. Вероятно, в какой-то момент старый и больной Сталин не вынес мысли о преемнике, пусть даже этот преемник — он сам. Об успешном завершении опытов шарашки, согласитесь, не хочется даже думать.
Клонирование органов на первый взгляд — глубоко гуманно и прогрессивно. Трудно переоценить значение воспроизводства зубов, суставов, спинного мозга или яичников. Вполне еще подтянутые во многих отношениях мужчины будут избавлены от унизительной процедуры укладывания челюсти на ночь в стакан с водой или, как иные, под подушку. Пораженные церебральным параличом вскочат со своих колясок и ринутся крепить мощь национального спорта, как-то: футбол, поло, бокс, гольф, бридж. Навсегда отступит ночной кошмар артроза. Увядающие леди расцветут и нарожают кучу розовых бэби. И все такое. (Ряд ценных предложений, надо полагать, внесет Елена Ханга.)
Конечно, англичане со своей спортсменской упертостью на этом не остановятся. Можно не сомневаться: не пройдет двух-трех лет, как «Дейли телеграф» сообщит миру о снятии в королевстве моратория на клонирование людей. Есть надежда, что здравомыслящие и консервативные англичане будут предельно строги в отборе кандидатур. Шекспир, принцесса Диана, Джон Леннон. Кому помешают эти старые добрые клоны?
Распространение же опыта и его юридическое обеспечение в странах с менее устойчивыми традициями и психикой должно стать неусыпной заботой ООН, ЕЭС, НАТО, «Гринписа» и Интерпола.
Ну и думать, думать, думать о душе. Сильно оттягивает.
