Подписывайтесь на Газету.Ru в Telegram Публикуем там только самое важное и интересное!
Новые комментарии +

«В сравнении с мировым арт-рынком мы лилипуты»

Владимир Овчаренко рассказал «Газете.Ru» о торговле современным искусством в кризис

Галерист Владимир Овчаренко рассказал «Газете.Ru» о том, как проводить торги современным искусством в кризис, каково восприятие российского искусства на Западе и стоит ли продавать картины, ставшие предметом судебного разбирательства.

«Все по сто!» — торги современного искусства с таким названием пройдут 17 февраля на «Красном Октябре». Все произведения будут выставлены на аукцион дома Vladey по стартовой цене 100 евро. Авторы представлены в широком диапазоне — от классиков Ильи Кабакова и Павла Пепперштейна до 20-летней Тани Пеникер, участницы проекта «Старт» на «Винзаводе». Основатель аукциона, владелец галереи «Риджина» Владимир Овчаренко рассказал «Газете.Ru» о том, кто покупает российское искусство в кризис, что происходит с имиджем России на мировом арт-рынке и почему он считает возможным продавать спорные произведения из коллекции музыканта и художника Сергея «Африки» Бугаева.

«Русские покупают русских»

— Кто преимущественно покупает российское современное искусство на аукционах – западные коллекционеры или наши?

— В 95% случаев русские покупают русских. Случаи, чтобы иностранцы сейчас что-то наше покупали, очень редки.

— У вашей галереи «Риджина» было представительство в Лондоне, был опыт работы с иностранцами. Есть какие-то механизмы, с помощью которых можно спровоцировать спрос на российское искусство на Западе?

— Сейчас это невозможно. Репутация России настолько низка, что страна находится на задворках мирового интереса – и искусство в том числе.

В обход мировых тенденций прошли разве что Pussy Riot: они выступали против всего и всех, встраивались в такую панковскую, авангардную традицию.

Они получили довольно серьезную поддержку в мире искусства, потому что называли себя художниками. Ведь если слабых бьют, значит, надо поддержать. Ну, и во что это сейчас превратилось? Девушки в гламурных шмотках сейчас разъезжают с лекциями по миру. Для многих – и для меня тоже – это стало разочарованием. Все оказалось слишком прозаично.

— Можно как-то поменять этот имидж российского искусства в мире?

— Меры могут быть предприняты только лишь на уровне отдельных галерей или художественных сообществ. Но это все равно попытки писать против ветра: усилия сотни людей ни к чему не приведут. Это носит настолько глобальный характер, без изменения парадигмы не обойтись.

Если у тебя есть айфон, ты интересен.

Если у тебя трубка с проводом 70-летней давности, как бы ты на нее ни молился и ни рассказывал, какая она прекрасная, люди все равно будут пользоваться айфоном.

— Российское современное искусство – это трубка с проводом?

— Искусство – это же не какая-нибудь локальная история. Если мы не можем как страна вырабатывать важные миру смыслы, то и искусство не будет никого интересовать. Не может политика быть одной, а искусство другим.

«Работа должна быть оригинальной и неворованной»

— Как отбирались лоты для аукциона и согласовывались цены с владельцами?

— Видео или сложные инсталляции вряд ли могут быть предметом торга на аукционе, поэтому во всем мире каталоги на 90% состоят из живописи. 5–7% – это скульптура и 3% – все остальное. В каких-то лотах мы были заинтересованы больше и прилагали усилия, чтобы их заполучить, в каких-то меньше. Работы предоставляли и коллекционеры, и галереи, и сами художники. Коллекционеру, который покупает произведение, конечно, было бы приятно, если бы оно происходило из какой-то публичной коллекции, но у нас таких очень мало.

То, что на Западе называется «провенанс», в России зачастую не имеет важного значения.

Главное, чтобы источник происхождения произведения был нормальным – работа должна быть оригинальной и неворованной.

— Как это проверяется? У вас есть какая-то комиссия?

— Мы уже 25 лет на рынке: если не мы, то кто будет проверять? Я столько раз видел подписанные уважаемыми музеями свидетельства и сертификаты, которые не имели никакого отношения ни к автору, ни к конкретному произведению... Поэтому нам не нужны никакие специалисты, мы сами ими являемся, наша гарантия – это репутация, проверенная временем.

— Как тогда мог произойти инцидент с коллекцией Сергея «Африки» Бугаева, которая продавалась на осенних торгах полгода назад?

— Все суды, по-моему, давно прошли, и Бугаев доказал, что работы принадлежат ему по праву. В чем проблема? Если у владельца есть легальные права на произведение, мы разговариваем только с владельцем, а не с автором. Мы стараемся со всеми – в том числе и с художниками, которые участвовали в судебном разбирательстве, – поддерживать хорошие отношения, они участники наших торгов.

— Зачем продавать работы по цене ниже рыночной? Акция «Все по 100» – это антикризисные меры?

— Торги такого рода мы уже проводили в июне, правда, тогда они носили благотворительный характер: цены на все произведения начинались со ста долларов за работу. Это была акция «Поможем Перчику», с помощью которой мы собирали деньги на операцию для художника Олега Петренко. Плюсы и минусы этой системы мы уже примерно представляем, поэтому и решили посмотреть, как это работает в рамках настоящего коммерческого аукциона. В этом есть определенная интрига, а что еще зрителю нужно?

— Такая ценовая политика рассчитана скорее на случайных покупателей, чем на профессиональную аудиторию?

— Профессиональная публика ведь не сухари какие-нибудь сморщенные, которым ничего не интересно. Вокруг нас уже давно сложился круг как художников, так и коллекционеров, для которых аукцион Vladey – это место встречи. Но одна из главных задач, которую мы перед собой ставим, — это расширение круга людей, заинтересованных в современном искусстве и покупке произведений. Это пойдет на пользу всему рынку современного искусства. Аукцион с такой концепцией как раз дает шанс поучаствовать тем, кто всегда относился к искусству как к чему-то чересчур дорогому и недоступному. Если человек просто придет в будний день в галерею, такой шанс вряд ли представится. Понятно, что кого-то это может удивить или даже оскорбить, но всем не угодишь – всегда будет кто-то, у кого ты вызываешь аллергию.

— Как работать с авторами, у которых нет богатой аукционной истории? Что влияет на цену?

— У молодого автора не может вообще не быть истории: если у него была галерейная выставка, можно поинтересоваться у галереи. Часто понимание, купят или не купят работу, приходит в процессе переговоров. Иногда автора нужно убеждать, что в его интересах сейчас не задирать цены, а попытаться сформировать вокруг себя определенный фан-клуб из потенциальных покупателей. Ведь аукцион пришел и ушел, а художнику нужно дальше работать, развивать свою карьеру.

«Мы же не можем поставить жизнь на паузу и исчезнуть на полгода»

— В сложившихся общественно-политических условиях в молодое искусство вообще кто-то будет инвестировать?

— Инвестирование – это вопрос не ко мне. Я осторожно отношусь к этому термину и считаю, что искусство люди покупают не из соображений выгоды, а чтобы с произведением жить. Даже в тяжелые времена есть люди, которые хотят получить какую-то небанальную эмоцию, например. Объем и обороты рынка – это другой вопрос. В сравнении с мировым рынком мы, конечно, лилипуты, но всё же существуем и развиваемся, несмотря на политико-экономические проблемы в стране.

— Кажется, у нас такие события, как ярмарки или аукционы, до сих пор воспринимаются как шоу, а материального результата как будто и нет.

— Это всегда зависит от организаторов того или иного ивента. Если им стыдно за то, что они вынуждены продавать искусство, тогда и публика не понимает, зачем пришла на ярмарку или аукцион. В нашем случае все просто: приходи и покупай. Мне за это не стыдно. Меня все знают как человека, который занимается этим очень давно. Так что мы за рынок.

— Вы рассчитываете на рост показателей сейчас?

— Я бы хотел, конечно, но каталог «Все по 100» мы формировали в соответствии с совсем другим форматом аукциона. Понятно, что настроение у людей плохое, и это касается не только коллекционеров. Но мы же все не можем поставить жизнь на паузу и исчезнуть на полгода или год, дожидаясь, когда же все будет хорошо.

Новости и материалы
РФ обменяла девять поварих «Азова»
Трамп пообещал Байдену провести «гладкий» транзит власти
На Украине мобилизовали языкового инспектора с депрессией
В Германии призвали скорее вернуть автокомпании в РФ пока рынок не захватили китайцы
В Сумах произошло несколько взрывов
Назван лучший игрок «Зенита»
Стало известно, каким составом Бруней сыграет против России
Фестиваль «Архстояние» проведет свой 20-летний юбилей
В Харьковской области расширили территорию принудительной эвакуации
Варламов раскритиковал Боливию и заявил, что никогда больше туда не поедет
На аукционе Christie's продали редкий изумруд весом 37 карат за рекордную стоимость
На Украине оценили идею экономического бронирования от мобилизации
Мошенники начали предлагать россиянам бесплатную бытовую технику
Мать бросила сына посреди дороги и сообщила полицейским, что его похитили
Генерал НАТО объяснил слова Трампа о решении конфликта на Украине за 24 часа
В России оценили мощность «Искандера» для уничтожения базы США в Польше
Сборная Брунея прибыла в Краснодар
В Подмосковье двое мужчин связали и изнасиловали девушку-дворника
Все новости