Газета.Ru в Telegram
Новые комментарии +

Цена победы

Обозреватель «Газеты.Ru»

Сегодня – 103 года со дня рождения маршала Жукова. Он родился в ХIХ веке. У меня это как-то не укладывается в голове. Потому что я его помню. Нет, не имя - по хроникам, книгам и художественным фильмам, а буквально – я лично помню лично Жукова.
       Это детские воспоминания. Они почти неподвижные, статичные - как фотографии, к тому же пожелтевшие от времени. Я помню человека, сидящего ко мне спиной, опершись на спинку стула или кресла. Собственно, этой самой спинки не видно, потому что на ней висит мундир, увешанный орденами. Я четко помню, что весь мундир, и спереди и сзади, состоял из одних орденов, материала не было видно. Может быть, так мне казалось, но воспоминание именно такое. Наверное, это был какой-нибудь праздничный день – или 7 ноября или 9 мая, который предполагал появление Жукова на публике при полном параде. Сейчас я думаю, что, может быть, у него был такой специальный мундир, на котором висели все награды, а он с него снимал и цеплял на другой мундир те, которые считал подходящими в каждом конкретном случае. Не знаю.
       Потом человек в кресле повернулся в мою сторону. И вот что интересно: совершенно не помню лица. Только контур человека, сидящего в кресле.
       Я попала в дом Жуковых по стечению обстоятельств – училась в одном классе с его внучкой Таней. Вторым дедушкой Тани был маршал Василевский. Собственно, фамилии вместе с чинами совершенно меня не интересовали, и узнала я о том, кто такие маршал Жуков и маршал Василевский, исключительно от обиды. На одном из первых уроков в первом классе учительница спросила, кто умеет читать и писать. Поднялось несколько рук. Учительница подошла к милой круглолицей девчушке с задранной рукой и с улыбкой протянула ей тетрадки: «Раздавай, Танечка». Таня читала фамилию ученика, написанную на тетрадке, подходила к нему и клала тетрадку на парту. Законно. Я спокойно ждала, что в следующий раз тетрадки буду раздавать я, потому что тоже же умею читать. Но нет. Тетрадки каждый день раздавала Танечка. И больше никто. Через неделю я с присущей мне прямотой лопаты прямо в классе спросила учительницу: «А почему тетрадки раздает только Таня? Я тоже умею читать». Учительница вызвала в школу родителей.
       Мама погладила меня по голове и с унаследованной , собственно, от нее же прямотой объяснила, что Таня раздает тетрадки, потому что она Таня Василевская – со стороны папы и Таня Жукова – со стороны мамы. Дальше последовал краткий курс истории Великой Отечественной войны. Я все поняла про двух военачальников. Но совершенно не поняла, при чем здесь тетрадки. Мама согласилась, что тетрадки здесь не при чем, но предположила, что заслуги дедушек автоматически распространяются на внуков, и предложила не упрекать в этом Таню. Я последовала совету, и через некоторое время мы стали вполне подружками. А поскольку наши дома находились в пяти минутах ходьбы друг от друга, то ходили друг к другу в гости. Там я и увидела дедушку Жукова.
       Этот дом, в котором жили Жуковы-Василевские, отличался какими-то несусветно огромными шикарными подъездами, в каждом из которых по сегодняшним временам можно было бы сделать по одному шикарному ресторану. Позднее я узнала, что дом был построен не по-русски тщательно и добротно - строили его немецкие пленные. В квартире было просторно, и единственная деталь убранства, которая отпечаталась в моей памяти, – тигровая шкура, расстеленная на полу в спальне.
       Последний раз я видела Жукова в его машине. Он решил завезти внучку в школу, и по дороге забрали и меня. Машина казалась мне огромной. Жуков сидел в углу и думал о чем-то своем, а мы то ли играли в мяч непосредственно в салоне, то ли я думала о том, что здесь и в мячик можно поиграть.
       Я редко вспоминала эти эпизоды, но всю жизнь мое отношение к Жукову как бы учитывало то, что мы знакомы. Я как-то принимала за аксиому, что он великий военачальник и победитель, и долго не задумывалась о цене победы. Но когда поставили памятник Жукову на Манежной, подумала, что, может быть, не случайно он обречен сидеть на этом чудовищном коне просто-таки в нескольких метрах от Могилы неизвестного солдата. Того самого, чья жизнь и была ценой победы. Огромной и несущественной. Для Жукова. И для многих военачальников после него. Не потому ли ему по сей день и ставят памятники? И не потому ли мы до сих пор плачем, когда поют: «А просто нам нужна одна победа. Одна – на всех, мы за ценой не постоим…»

Новости и материалы
Число иноагентов в России за три года выросло в 3,5 раза
Ветеран спецслужб России считает, что в теракте в «Крокусе» замешаны британцы
Россиянам в апреле пообещали аномальное тепло
В Германии заявили о готовности гарантировать безопасность Газе
Взрывы произошли в Хмельницкой области Украины
Ученые нашли способ очистить ячмень от токсичного алкалоида
В Белгороде объявлена воздушная тревога
The Daily Telegraph: на стороне ВСУ в боях принимают участие исламисты
Юрист объяснила, как взыскать алименты, если бывший муж ушел на СВО
Страны Евросоюза не пропустили транзитом автобус с детьми из Молдавии
Ученые выяснили, что лекарства от паразитов угрожают жизни 1% домашних кошек
Транзитные номера более не помогут в Польше или Латвии
С места стихийного мемориала у «Крокуса» начали убирать свечи
В кабмине решили усложнить получение водительских прав для призывников
В США ответили на вопрос о причинах ухода Нуланд с поста
Ученые выяснили, чем вредна скука на работе и как от нее избавиться
В российской армии нашли средство борьбы против эскадрилий беспилотников
Археологи нашли средневековый замок со рвом под отелем во Франции
Все новости