Цивилизация
— Почему вы согласились участвовать в шоу? Чего хотите добиться как продюсер проекта «ПЕСНИ»?
— Хочу победить и низвергнуть Тимати, разрушить его империю (смеется). Ну, а если серьезно, то найти талантливых композиторов и музыкантов, у которых есть большой творческий потенциал. На самом деле — таких людей очень много в нашей стране, просто не все уверены в своих способностях. Кто-то не хочет соприкасаться с той моделью, которую представляет шоу-бизнес, — адский продюсерский контракт, в котором ты на всю жизнь становишься рабом. Хочется дать людям возможность донести свою музыку до слушателя, тем более что возможности сейчас безграничны. Можно написать песню, выложить ее в интернет — и она взорвет.
Хорошо, что есть проекты, ресурсами которых можно пользоваться в продвижении собственной музыки. В проекте я буду заниматься тем же, чем и в нашем творческом объединении «Газгольдер»: мы слушаем музыку и предлагаем людям свои услуги. Мы — музыкальная коммуна. Мы не продюсеры, не управленцы. Мы — соратники и союзники для своих артистов.
— Почему вы выбрали именно такой способ взаимодействия с артистами?
— Когда «Газгольдер» был лейблом в чистом виде, все музыканты, которые на нем работали, понимали, что продюсерские отношения с артистами бессмысленны. Они построены на том, чтобы выжать из музыканта все соки, истощить его потенциал и подстраховаться контрактом, в котором артист практически лишен прав. Мы приняли решение технически не ограничивать человека, не ставить ему рамки. Каждый артист сам выбирает, как ему работать. Это его риск и его ответственность перед самим собой. Концепция творческой коммуны — это самый комфортный способ продвижения. И когда контракты истекают, люди все равно остаются с нами работать.
Мы хотим, чтобы человек добился признания у своих слушателей, получил все блага, которые ему причитаются, и ни в чем не нуждался. Мы не империя зла. Наш подход оправдывался в работе с каждым артистом.
— Не было ни одного неудачного примера?
— Конечно, были! Но это было решение артистов: они сами выбирали способ продвижения. Мы не боимся рисковать. Бывает, артист себя видит по-другому, и у него что-то не получается. Но он сам несет ответственность за свои ошибки. Если это ему нужно, мы подключаемся и меняем стратегию. Это сложная и кропотливая работа, в которой недопустимо загонять всех под одну гребенку.
Мы никогда не говорим музыканту: «Сейчас мы заключим контракт, ты получишь 10 копеек, а остальные 90 мы заберем, и ты будешь принадлежать нам до конца своих дней». В таких условиях невозможно рассчитывать на творческое развитие: артист просто не сможет творить. Мы хотим создать такие условия, чтобы все его песни выстреливали.
— Какие темы песен можете выделить по итогу кастингов? Что сейчас волнует поющих людей?
— Есть две темы, на которые поют все рэперы в разных вариациях: либо «все пропало, все плохо», либо «я сияю, я свежий, я молодой». Ничего особенного и нового я пока не услышал.
— Действительно ли телевидение является одним из важных каналов по раскрутке музыкального контента? Ведь интернет намного шире.
— Да, но точно не единственным и не основным. Когда я начинал заниматься музыкой, было намного сложнее. Принес клип на телеканал — плати $10 тыс. Я сам давал деньги, чтобы мой клип поставили. И приходилось думать, как урезать его бюджет, чтобы остались деньги на ротацию. Если твоей песни нет в телике или на радио, то тебя нет вообще. Мне звонили всякие люди, звали выступать на разных сомнительных мероприятиях, потому что надо быть в системе. Я в свое время сказал, что мне это неинтересно и у меня свой путь. У меня и моих соратников хватило мужества и терпения, чтобы этого добиться. Если где-то моя музыка играет, значит, мне это в кайф. Либо мне заплатили много денег.
— Вы сидите в жюри музыкальных конкурсов, продюсируете, выступаете в разных образах, пишете музыку. А чего вы еще не сделали из того, что хотелось бы?
— Делаю больше того, что хотелось бы. Следующий год хочу посвятить исключительно написанию музыки.
— Рэп у многих ассоциируется с жесткими социальными темами, реже – с юмором. Вы хотели бы изменить это отношение к жанру?
— Уже поздно говорить об отношении к рэпу. Это большой игрок: он сформировался, ему уже плевать на мнение. И я счастлив, что живу во времена, когда эта музыка достигла такого уровня и стала безумно популярной. Менять я ничего не хочу.
