Цивилизация
Центробанк отозвал лицензию у Межпромбанка, входившего в первую тридцатку крупнейших кредитных учреждений страны. Официальные объяснения – по причине неспособности банка удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам, недостоверности отчетных данных и неисполнения законов и требований ЦБ. Но реальная подоплека самого крупного с начала глобального экономического кризиса банковского банкротства в России неясна. Потому что структура собственности, которой владеет ближайшее окружение первых лиц российской власти, так же непрозрачна, как и мотивы принятия всех важнейших экономических решений в стране.
Уникальность этого банкротства даже не в том, что впервые со времени глобального кризиса в России будут официально банкротить действительно крупный банк.
Гораздо удивительнее, что до сих пор в путинской истории России не было случаев фактического отъема активов у приближенных к нынешнему премьеру фигур.
А «православный банкир» Сергей Пугачев, реально контролировавший Межпромбанк и давно занимающий пост сенатора от Тувы, считался человеком, лично весьма близким к Путину. Теперь же он потеряет не только банк, но и в качестве залогового обеспечения просроченных кредитов свои небанковские активы, входящие в Объединенную промышленную корпорацию.
Однако выводы из этого редкого по меркам российской политической и экономической практики последних лет банкротства могут быть диаметрально противоположными.
Возможно, безнадежно задолжавший своим контрагентам банк просто вывел все возможные банковские активы, оставив ЦБ и будущей внешней администрации «пустышку».
А может быть, это первый случай, показывающий, что власть может при определенных условиях сдавать «своих» или что у нее больше нет достаточных финансовых ресурсов, чтобы спасать всех привластных олигархов, имеющих трудности по бизнесу.
Приходится выбирать, учитывая в том числе и политические риски. Межпромбанк – банк не клиентский. Его пока работающая «дочка» Межпромбанк-плюс хотя и занимается розничным бизнесом, но не в особо крупных размерах, так что банкротство по определению не может породить толпы обманутых вкладчиков.
Теоретически нельзя исключить и того, что все по-честному. Недаром на инвестиционном форуме «Россия зовет!» министр финансов Алексей Кудрин, комментируя решение ЦБ по Межпромбанку, отметил, что Россия, в отличие от ведущих экономических держав, до сих пор не банкротила ни одного крупного банка. И вот теперь сделала это, тем более что объективные экономические основания для отзыва лицензии явно были: достаточно хотя бы того, что крупнейшим кредитором Межпромбанка был именно ЦБ, которому пугачевский банк задолжал более $1 млрд.
Не менее причин интересны и последствия банкротства Межпромбанка. Не экономические – и денежные власти, и эксперты уверяют, что на банковском секторе отзыв лицензии у пугачевского банка не отразится, – а политические. Не исключено, что на основании случая с Пугачевым часть завязанной на власть элиты страны (Сергей Пугачев, несомненно, относился именно к этому сословию) усомнится в надежности Путина как гаранта сохранения и умножения ее капиталов.
Впрочем, чтобы делать такие выводы и на будущее ставить на более надежного гаранта (Медведева, например), нужно четко представлять, что произошло. В самом ли деле Путин не смог или не захотел спасти бизнес Пугачева, или же, напротив, уберег его путем такого чисто внешнего банкротства с возможностью вывода активов.
В любом случае степень закрытости от общества власти и бизнеса, основанного на близости к власти, такова, что абсолютно однозначное в любой прозрачной экономике решение — отзыв лицензии у объективно разорившегося банка — может толковаться самым неоднозначным образом.
Не только простые граждане, но и рынок не в состоянии понять, является ли банкротство Межпромбанка частным случаем, началом передела собственности и власти в стране, признаком готовности российского государства играть по правилам цивилизованной экономики или очередным примером использования власти в личных интересах конкретных лиц, с этой властью связанных.
Поскольку такая неясность сохраняется и в отношении истинных причин многих громких политических решений, население в принципе лишено возможности знать, чего хочет власть, куда она ведет страну и что означают любые ее решения.
