Цивилизация
Сентенции о том, что русский народ по природе своей тоталитарное чудовище, требующее лечения головы промыванием и покаянием в карантинном боксе, раздражают. Ну, сдурела Россия, так сдурела — что-то я не заметил, что все кругом нетолерантные шовинистические сталинисты и государственники.
На фоне опросов социологических служб, говорящих о росте провластных настроений общества, интересно вспомнить о другом. O'K, население России желает стабильности и ради этой стабильности вполне готово отдать Владимиру Путину право избираться и быть избранным в третий раз. Это дает власти возможность говорить, как минимум, о необходимости для преемника Владимира Путина продолжать тот же политический, экономический и социальный курс правления. Как Вы думаете, радует ли это представителей действующей власти? Ох, не думаю. А ведь придется этим курсом следовать, и вряд ли население одобряет именно злодейства Кремля.
Есть сомнения в том, что консенсус по поводу того, как должна вести себя власть в России после выборов 2007–2008 года, всерьез радует власть имущих.
Хрупкое «жить можно», произносящееся арифметическим большинством населения России с удовлетворением по итогам двух сроков работы президента Путина, накладывает на преемника существенные ограничения.
(Ежеминутная демонстрация Дмитрия Медведева в новостях государственных телеканалов — достаточное основание, чтобы полагать преемником именно его.) Ограничения столь существенные, что я бы посовестился говорить о свободе для будущей власти, сравнимой, например, с США или странами Евросоюза.
Основополагающие ограничения, которые накладывает всенародное одобрение, парадоксальны. Важнейшим достижением власти 1999–2006 годов население России считает достигнутый уровень личной свободы гражданина страны и баланса между общественными и персональными интересами, резко сдвинутыми в сравнении с советскими временами в сторону персональных. Никакие ограничения в отношении общественных, коллективных, партийных «интересов», «целей» и «задач» не вызывали в обществе в России ничего похожего на тот уровень протеста, который наблюдался при малейшей попытке посягательства на личные и имущественные права граждан.
Думаю, что реальное одобрение Владимира Путина основано на этом балансе
— то, что в России может быть иначе, знают даже дети, и, думаю, в этом президенте ценят именно готовность молча не заходить за планку, за которой страна неоднократно бывала.
Значительная часть запретительных, заградительных, ограничительных мер, которые предлагались в раже заботы об интересах граждан, например «Единой Россией» в Госдуме, уже разбились о понимание конкретных участников власти: нет, вот тут — нельзя, это имеет значение не для абстрактных объединений, а для людей. О механизмах реализации этих «молчаливых запретов» можно долго рассуждать, но, тем не менее, они работают. Нелишним будет напомнить, что именно в теории предлагалось ограничить. Права на трудовую миграцию — еще в 2001 году, до массового спроса на рабочие руки в Москве, видный деятель «Единой России» Юрий Лужков выступал со многими инициативами в области «закрытия Москвы» для мигрантов. Права на соцобеспечение — сейчас уже забыты проблемы с обслуживанием «региональных» полисов ОМС в других регионах, зато не забыты сотни тысяч демонстрантов против монетизации льгот, с которыми, кстати, право оказалось правительство, а не население. Права на информацию — напомню, ни один из проектов «регулирования Интернета» не дошел до Госдумы. Что же касается телевидения, то оно показательно деполитизируется в последние годы — иной раз специально приходится искать пропаганду, а видишь все каких-нибудь казенных фрондеров вроде Ирины Хакамады.
Права на собственность — низкие налоги на недвижимость и землю остаются фактом, а, например, попытки правительства из своих соображений запретить в России эксплуатацию праворульных иномарок вообще превратились в анекдот.
Права на въезд и выезд за священные рубежи одной шестой части суши нерушимы — если кому-то кажется, что идея «выездных виз» вообще нереализуема, то белорусский и туркменский опыт ему опровержение, и эти идеи в России существовали. Наконец, права на отдых так, как вздумается, де-факто не ограничены. Действует ли в России запрет, например, на порнографию? На проституцию? На азартные игры на деньги? На курение? На употребление алкоголя и легких (да, в общем, и тяжелых) наркотиков? На умеренную пропаганду любого политического или религиозного убеждения? Практически — нет, хотя во власти желающих ввести эти запреты — хоть отбавляй.
«Закон об экстремизме», возможно и изменит эту ситуацию, но пока мы видим другое — личные свободы защищены (как — другой вопрос) в России Владимира Путина сложившейся практикой. Эта практика обеспечивает значительную часть одобрения власти населением. Для желающих опровергнуть — прошу объяснить, что же именно одобряется в лице президента народом? Укрепление ракетно-ядерного потенциала? Он, собственно, укрепляется в основном телеведущими класса «Михаил Леонтьев». В любом случае, об этом немного говорят, тогда как пока разруха в армии стала для арифметического большинства населения аксиомой. Укрепление престижа России на мировой арене? Так давайте назовем хоть одну победу действующей власти в этой области. «Восьмерку» в Санкт-Петербурге не предлагать: следует сначала объяснить, как именно называется тот предмет, объект или принцип, который на саммите отстояли российские чиновники. Если это невозможно, то как это может ценить избиратель? Пока из всех внешнеполитических врагов России унижены разве что молдаване и грузины, лишенные удовольствия поить нашу страну вином — да и то непонятно, чего Россия добилась от Грузии и Молдавии, отказавшись от употребления вина. Разве что проблем при вступлении в ВТО, но неясно, зачем нам эта победа сдалась. Ну, и еще мы не продали Курилы Японии. Но и не собирались.
Рост доходов населения? Да. Но, во-первых, вряд ли кого-то в России удастся заставить не заметить и проблемы пенсионеров, которые являются фактическими плательщиками за все проблемы строительства советской власти, и существование примерно 15%-ной прослойки граждан, зарабатывающих на жизнь буквально собирательством, и стабильно высокое социальное расслоение по доходам. Но важнее иное: рост доходов населения — второй по значимости ограничитель в политике преемника Владимира Путина.
Он обязан вести экономическую политику, ведущую к дальнейшему росту доходов значительной части населения — причем вне зависимости от мировых цен на нефть и прочих непонятных населению явлений.
Телепередача «Человек и закон» не заменит Ford Focus в рассрочку для всех.
К тому же в «консенсус» одобрения политики Владимира Путина входят и некоторые другие неявные составляющие. А именно — компромисс с малым бизнесом (почти нулевые фактические налоги при высоком административном и коррупционном давлении), невысокие ставки налогов с физических лиц, близкая к нулю безработица, свободные потребкредиты, твердость рубля и свобода финансовых операций, а в последнее время и поддержка государством соблюдения работодателями трудового законодательства. Тут есть что одобрять, хотя и есть, что менять.
Что же касается политических прав и прав крупного и среднего предпринимательства, то, по всей видимости, имеет смысл признать: при нынешней достаточно высокой по любым мировым меркам личной свободе эти свободы остаются маловостребованными. Это вряд ли означает, что сокращения сих свобод государством, явные в последние семь лет, горячо поддерживаются населением страны.
Скорее, пока большинство населения не видит, что оно теряет в будущем, отказываясь от этих свобод.
Но общественное мнение не Платон и не Гераклит, чтобы прозревать так далеко; неудивительно, что в подобных вопросах, не касающихся бытовой жизни, политологи разбираются лучше населения. Когда эти свободы будут востребованы — а это, судя по всему, должно произойти при развитии профсоюзного движения в России — новые границы свобод будут предъявлены власти, а не наоборот. Именно поэтому ситуация вокруг ЮКОСа и Михаила Ходорковского и не стала, с одной стороны, прецедентом для госструктур, с другой стороны, оставила население внешне равнодушным. Слишком много и слишком озабоченно правительство России говорило о «преодолении негативных последствий дела ЮКОСа», чтобы считать вотум доверия этим действиям со стороны населения реальным.
Консенсус всенародного одобрения действующей власти слишком многокомпонентен, чтобы считать его гарантией спокойного правления для преемника Владимира Путина.
Поэтому перспективы его мирного воцарения в соответствующем кресле туманны. Кому нужна власть, в образе действия которой все меньше можно менять, чтобы не потерять привычного рейтинга, на котором строится политическая стабильность и прощение мелких в глазах населения грехов вроде счетов в Швейцарии? Эти «кондиции» с населением разрывать, как Анна Иоанновна, очень уж боязно. Но, поскольку власть есть власть, думается, они в том или ином виде все равно будут подписаны. Именно затем в эти «кондиции» внести конкретные пункты нужно именно сейчас — внятно их пропагандируя. Не знаю, как Вам, а мне, например, нужна независимая судебная власть, реформа силовых структур и здравоохранения, в первую очередь детского. Если Дмитрий Медведев обязуется оставить все, как есть, пообещав эти реформы плюс пересмотр некоторых наиболее одиозных решений власти действующей — я бы подумал о том, не присоединиться ли к народному довольству властью. Впрочем, перед этим неплохо было бы посмотреть на альтернативы. Ведь я боязлив, привередлив и своекорыстен, как и весь народ, с которым так не везет политикам.
