Газета.Ru в Telegram
Новые комментарии +

Личные границы на замке

Журналист, писатель

«Один писатель широкими мазками живописует революцию, другой – военные ритурнели, я же описываю человека – как он живет, чего делает и куда, к примеру, стремится», — говорил Михаил Зощенко. Вот и я, наверное, так же. Один колумнист пишет о международной обстановке, другой жгучими словами критикует финансы и внутреннюю политику, я же пишу о разных мелочах жизни.

Например, о мобильном телефоне, он же смартфон. Вы, кстати, заметили, что «мобильники» потихонечку переходят в распоряжение лохов и лузеров, а у приличных людей сплошь «смартфоны», а у самых классных ребят и девушек – непременно «айфоны».

Но дело, собственно, не в самом телефоне, а в том, как с ним обращаться.

Прекрасно помню времена, когда в Москве квартирных телефонов было мало (а в маленьких городах – и того меньше), и звонок по телефону воспринимался как событие с безусловным знаком «плюс». Задергать и утомить телефонными звонками могли разве что уж очень нужного человека – популярного частнопрактикующего врача, например. Или адвоката, или репетитора, или известного актера (иногда такие звезды, замученные поклонниками, даже меняли свой номер телефона). Еще раз подчеркну: для остальных, для обычных людей телефонный звонок был дополнительным удостоверением их социальной востребованности.

Вопрос, который задавал каждый человек, вечером вернувшись домой с работы или из гостей: «Кто мне звонил?». И, боже правый, как он огорчался, если узнавал, что не звонил никто или только бабушка!

Я помню, как одна моя знакомая, оказавшись в американской эмиграции, со слезами на глазах говорила: «Веришь ли, бывают дни, когда мне никто, никто, буквально ни один человек не звонит! А в Москве мне звонили самое маленькое по шесть человек в день! А бывало, что и по десять! По двенадцать!» – и вот тут она заплакала по-настоящему.

А некоторые граждане, не слишком общительные, но озабоченные этим, специально просили родственников звонить им – особенно когда приходят гости. А то сидят гости час, сидят три – а телефон будто онемел. «От людей стыдно», как говорят в народе.

Разумеется, все это было в эпоху до мобильных телефонов. Но и когда мобильники появились, сначала люди гордились звонками. Больше того – сам по себе звонок по мобильнику являлся весомой причиной прервать разговор: «Ведь же по мобильному звонят!» — объяснял мне один приятель в ответ на мое недовольство, что он слишком часто отвлекается на звонки. И непонятно, чего тут было больше: уверенности, что звонок по мобильному – это нечто важное, срочное, из ряда вон выходящее, — или просто гордости, что вот, мол, у меня мобильник есть.

О, да! Это было очень престижно – иметь мобильник. Минута разговора стоила чуть ли не доллар. За входящие звонки тоже надо было платить.

Мобильник – атрибут хозяина жизни. Того, который, подъехав к своему офису, выходит из шестисотого, весь в длинном кашемировом пальто – и вот эти десять метров от дверцы машины до дверей здания на ходу говорит по мобильнику, решая срочные вопросы своего бизнеса. Обхохотаться.

Мишель Фуко доказывал, что технология предшествует идеологии. Мобильники теперь не фактор престижа, а неотъемлемая часть повседневной жизни. Вот и возникла особая ветвь «идеологии мобильников», которая учит, что нельзя звонить без предупреждения.

Для нас, людей эпохи стационарных телефонов, это звучит некоторой дикостью – ведь телефон для того и придуман, чтобы предупреждать! О том, что я тут недалеко и собираюсь зайти, о том, что завтра заседание не в 10.00, а в 9.30, что общий друг вчера скоропостижно скончался, что «я не вернусь домой, потому что полюбила другого человека», ну и так далее.

И вот, вместе с распространением мобильной связи, все чаще идут споры-разговоры о том, прилично ли звонить сразу по телефону, не надо ли сначала предупредить письмом (то есть послать смс, написать в вотсап или какой-то другой мессенджер).

Почему? Потому что внезапный звонок по телефону, оказывается, «нарушает личные границы». И вообще это страшно, когда тебе звонят с незнакомого номера.

Интересно, что в этих нежных душах звонок по мобильнику перенял роль телеграммы, какой она была в XIX веке: срочное, часто трагическое сообщение. Я помню, как читал в старинных мемуарах, чуть ли не у Катаева (простите, пересказываю своими словами): «Мама стояла у окна. По улице быстрым шагом шел почтальон, на поясе у него была особая кожаная коробочка для телеграмм. «Господи, пронеси!» — прошептала мама и перекрестилась. Потому что в Костроме тяжело болел ее папа, мой дедушка. Почтальон покосился на нашу калитку и прошагал мимо. Мама облегченно вздохнула и перекрестилась еще раз». То есть, все в порядке. Телеграммы нет. Дедушка, стало быть, жив.

И вот точно так же теперь некоторые вздрагивают, услышав предварительно не обусловленный звонок по мобильнику.

По-моему, это трепетное отношение к собственному мелкому комфорту – смешно и жалко.

Что такого, если вам позвонят даже с незнакомого номера? Если реклама – нажмете отбой и потом заблокируете номер. Если это кто-то неприятный – пошлете его ко всем чертям.

Если что-то более или менее важное, но вам сейчас некогда — так и скажете: «Перезвоните мне через два часа, или лучше я сам(а) вам перезвоню». Как говорится, всего-то делов! Не надо бояться незнакомого номера. А вдруг это ваш друг или родственник упал, сломал ногу и разбил телефон (попал в больницу, в полицию) — и кто-то дал ему позвонить со своего телефона?

Вот, например, несколько дней назад у меня была частная, но очень важная для меня встреча. Сидим в кафе, беседуем. Звонок. Номер незнакомый. Отвечаю. Приятный женский голос: «Денис? Ты меня не узнал? Неужели?» Я говорю: «Простите, нет. Скажите, кто вы?» Выясняется, что это женщина, с которой я последний раз виделся — внимание!!! — 56 (пятьдесят шесть) лет назад. Когда мне было тринадцать. Разумеется, я не мог ей сказать: «Прости, я перезвоню». Как-то язык не повернулся. Поэтому я жестом попросил извинения у своей собеседницы, и мы с этой дамой минут 5-7 поговорили, и я даже записал, что она хотела мне сообщить.

Сидим, продолжаем беседу. Снова звонок. Мой товарищ по издательским делам. Тут я спокойно говорю: «Простите, я вам перезвоню вечером, хорошо?» — «Хорошо». Ну что, отвалилась у меня голова? Язык отсох? Затрещали и погнулись мои «личные границы»?

И вообще, дорогие ревнители «личных границ»! Из каких соплей и спичек они у вас сделаны, что их может снести простой звонок по мобильнику?

Если же они у вас и на самом деле такие хлипкие, то это серьезный повод обратиться к специалистам.

Кстати, о специалистах. Мишель Фуко с его «технологиями и идеологиями» прав, конечно же. Но в данном случае «технологии» не надо понимать слишком упрощенно – как железо мобильных телефонов и прочие антенны и серверы. Не в самих мобильниках дело, а дело в новой ситуации на рынке консультационных услуг. Эта ситуация начала вызревать, начиная с середины 1990-х, когда неимоверно расплодились новые, частные и полугосударственные, вузы. Которые принимали студентов на обучение по самой занимательной, полезной и как бы нетрудной специальности – «психолог».

О, где те строгие времена, когда на психолога учили в МГУ им. Ломоносова, в ЛГУ им. Жданова и, наверное, еще в двух-трех крупных университетах. Да еще в некоторых пединститутах давали специальность «психолог-дефектолог», но это не совсем то. Начиная с середины 1990-х на психолога стали учить везде и всюду. И вот выпускники ринулись на рынок труда. Естественно, когда наличествует такое огромное предложение услуг – на эти услуги надо обеспечить спрос. Добровольная и спонтанная агентура психологов (слово «агентура» я употребляю не в шпионско-конспирологическом, а в техническом смысле) – через СМИ начала убеждать читателей-слушателей-потребителей, что у всех у них есть масса психологических проблем. Тут тебе и «детская травма», и «токсичные родители», и «сниженная самооценка» и «неприятие себя» — ну и, конечно же, пресловутые «личные границы».

Самое интересное, что эти проблемы, конечно же, существуют. Как, например, проблема липидов в крови (знаменитый «холестерин»). Некоторые от этого серьезно болеют, нуждаются в помощи врача. Но как-то странно выглядел бы обычный человек, который еженедельно контролирует липидную формулу путем сдачи анализа крови, а в свободное время на весах взвешивает каждый съеденный кусочек.

Не менее странно выглядит человек, с болезненной страстью бросающийся на защиту своего душевного комфорта.

Конечно, личные границы есть, они нужны, и их следует по возможности оберегать. Но не быть при этом агрессивным или жалким. Жалок тот, в личности которого нет ничего, кроме границ.

А нарушители личных границ существовали всегда, испокон веков – и те, которые без спросу лезли в чужие дела и отношения, и любили пустые разговоры. Тут нет ничего нового.

Новое – именно в страсти вокруг своих драгоценных «личных границ». Впрочем, возможно, что в моем легком отношении к «личным границам» тоже есть что-то глубоко личное. Нет у меня такого трепетного отношения к себе, дорогому-любимому.

Вспоминаю рассказ замечательного искусствоведа Неи Марковны Зоркой.

В 1948 году она была совсем юной студенткой. Ей и ее однокурсникам дали поручение – разносить приглашения на организационное заседание, посвященное назначенному на март этого года первому съезду Союза композиторов СССР. Был то ли январь, то ли февраль, очень холодно. Она была в тонком драповом пальтишке, закутанная в платок. Ездила в промерзших троллейбусах, бежала пешком до подъездов (естественно, никакой служебной машины не предоставляли). Так вот. Из всех советских композиторов, которым она доставила пригласительные билеты, только один, всего один, (в скобках цифрами – 1) человек сам открыл дверь (а не выслал домработницу), пригласил студентку-курьера зайти в дом и согреться, напоил чаем с бутербродами.

Наверное, вы уже догадались. Это был Шостакович. Остальные – охраняли свои личные границы.

Новости и материалы
Овечкин приблизился к рекорду Ягра по победным голам в НХЛ
Банк Японии повысил ставку впервые за 17 лет
Раненая косуля сама пришла за помощью в российскую больницу
Ученые обнаружили новую возможную причину лишнего веса у детей
В ГИБДД разрешили ездить на автомобиле без номеров 10 дней
Глава Гагаузии намерена подать в суд на президента Молдавии
Умер замдиректора Имперского русского балета Витаутас Таранда
Российские военные пресекли теракт ВСУ
В Нацсистеме платежных карт прокомментировали ограничение работы карт «Мир» в Армении
В Минобре рассказали о возможности пересдать ЕГЭ
Захарян рассказал, сколько денег ему нужно для жизни в Испании
В бундестаге призвали к переговорам по Украине и прекращению поставок оружия ВСУ
Стало известно, сколько Россия заработала на маркировке парфюмерии
В Саратовской области женщина упала в подвал из-за рухнувшего под ней пола в ванной
Основатель SpaceX признался, что временами страдает от депрессии
Участки в Барвихе могут вернуть в собственность государства
СК возбудил дело после обрушения на руднике в Приамурье
Главком ВСУ назвал приоритетную задачу на посту
Все новости