Цивилизация
Брюнетка и блондинка неопределенно нежного возраста собрались на пикник. Закупаясь в местном супермаркете, они встретили томного лохматого юношу, который предложил зайти к нему в мотель покурить, а тут как раз некстати домой вернулись его родственники — три опасных маньяка-рецидивиста — и стали девушек расчленять и насиловать прямо в лесу. Однако судьба повернулась к девушкам своей справедливой стороной: негодяи, съехав из мотеля, остановились на ночлег у родителей блондинки. Они еще не знали, на что может быть способен разъяренный хирург, которым оказался папа девушки.
«Последний дом слева» более тридцати лет назад, в 1972 году, стал одним из первых фильмов молодого преподавателя английской литературы Уэса Крэйвена.
Неизвестно, что повлияло на создание крайне жестокого по тем временам триллера — академическое образование или что-то еще, но картина получилась очень дешевая и еще более злая. Чем и завоевала себе достойное место на полках любителей хорроров. Позже Крэйвен снял «У холмов есть глаза» и окончательно утвердился в звании мастера ужасов. А дальше именно он стал отцом ужастиков для поколения MTV, запустив два ключевых для миропонимания тогдашних подростков хоррор-сериала — «Кошмар на улице Вязов» и «Крик». Таким образом, сам того не желая, именно Крэйвен породил ту самую молодую шпану вроде братьев Уэйансов, которая и стерла звериную серьезность злого сказочника с его наработок своим «Очень страшным кино».
Теперь круг, видимо, замкнулся и Крэйвен решил вспомнить молодость перед грядущими перезапусками «Крика» и «Кошмара» уже в продюсерском кресле, доверив режиссерское греку Дэннису Иллиадису, снявшему ремейк «Последнего дома слева».
Мы это все к тому, что желание смеяться при просмотре картины, как водится за ужастиками последнего времени, куда сильнее страха. Дело в том, что напугать сегодняшнего искушенного зрителя еще в силах только Гильермо дель Торо или Ларс фон Триер, сублимирующие в кино свои фантазмы и фобии. Достаточно вспомнить недавний спродюсированный дель Торо триллер «Пока ее не было», чтобы понять: мурашки по телу сегодня могут побежать только от ощущения тайны и болезненности происходящего. Герои же «Последнего дома слева» для таких целей, с одной стороны, чересчур типизированы, с другой — пронзительно здоровы.
Маньяки делают свое черное дело, потому что для этого родились, и не испытывают ни малейшего чувства вины.
Папа-доктор будто только и ждет, когда придет время ломать носы и совать вражеские головы в микроволновку. В конце концов, нанести такой точный удар молотом в темечко можно, кажется, только после долгих тренировок. Кроме того, сам сюжет сегодня выглядит слишком очевидным и откровенно простоватым, а голливудская прилизанная жестокость сильно проигрывает по сравнению с малобюджетным оригиналом.
Наконец, немногие моменты хоть какого-то напряжения в фильме связаны с работой оператора. Камера так пристально и подробно наблюдает за надеванием коротких шортиков на молодое тело и его изгибами в холодной озерной воде, что пару раз кажется, будто вот-вот из-за границы кадра высунется рука с ножиком.
К сожалению, этого так и не происходит.
«Последний дом слева», тем не менее, может стать вполне неплохим ностальгическим подспорьем для поклонника хоррора в ожидании ремейка «Кошмара на улице Вязов». Быть может, там Крэйвену все же удастся с помощью новых подходов и технологий немного оживить омертвевший жанр. В конце концов, в считалочке «пять, шесть — Фредди всех вас хочет съесть» до сих пор есть что-то неистребимо жуткое.
