Цивилизация
«У нас ничего такого в планах нет», — заявил министр регионального развития Дмитрий Козак, комментируя слухи о разработке концепции деления России на экономические макрорегионы. Границы регионов, по его словам, являются неизменными, и решения об их укрупнении могут принимать исключительно граждане, которые проживают на этих территориях.
Но по сведениям «Газеты.Ru», введение экономических округов активно обсуждается в правительстве и может стать одним из первых решений Дмитрия Медведева на посту президента. Макрорегионов, по плану, будет 10, за образец возьмут экономическое районирование РСФСР. Управлять новыми образованиями, предположительно, будут губернаторы наиболее крупных и экономически развитых субъектов. Для этого они станут заместителями министра регионального развития. При этом параллельно продолжит существовать схема семи федеральных округов во главе с полномочными представителями президента.
Прежде и глава Минрегиона не отрицал такой идеи, по его словам, такая «нарезка» выровняет социально-экономическое положение в регионах-донорах и дотационных.
Желание Минрегиона замять обсуждение проекта понятно: пока идея вызывает массу вопросов. Например, экономисты не видят смысла в таком нововведении и утверждают, что эффект от него будет скорее политическим — дать правительству во главе с Владимиром Путиным новый рычаг региональной власти. «Экономические выгоды от проекта пока никем не обоснованы», — подтверждает эксперт Центра политической конъюнктуры Оксана Гончаренко.
Развить депрессивные регионы этот территориальный передел не поможет. Теоретически схема экономического объединения прогрессивных и депрессивных регионов должна создать общий финансовый пул для совместного решения вопросов, например, строительства дорог. Однако, по словам руководителя направления «Межбюджетные отношения» Центра фискальной политики Александра Дерюгина, в России на практике это не сработает. «Если к богатому региону присоединить бедный, то у бедного региона доходы не увеличатся, а у богатого возрастут издержки», — объясняет он.
То есть это может привести к снижению уровня жизни в богатом регионе.
Но у нас на такое не пойдут. «Население богатого региона дружно скажет «нет». Поэтому создание единого экономического пространства возможно только при условии, что население богатого региона ничего не потеряет», — говорит Дерюгин. Разницу придется покрывать из федерального бюджета. «Выравнивание развития регионов будет происходить не горизонтально, а вертикально — за счет вбухивания средств федерального бюджета. Это хорошо для регионов. Но к экономической эффективности этот процесс не имеет отношения, с экономической точки зрения он крайне невыгоден», — говорит эксперт Центра фискальной политики.
Что может решить проблему эффективности макрорегионов, так это предоставление им финансовой самостоятельности. Если сократить отчисления субъектов в федеральный бюджет, то одновременно можно уменьшить дотационные трансферты «депрессивным», отмечают эксперты. Оставшиеся, таким образом, внутри макрорегиона деньги «супергубернаторы» смогут самостоятельно направлять на развитие «отстающих». Перераспределение станет более прицельным, а желание увеличить свою прибыль будет отличным стимулом для развития.
Но вряд ли федеральный центр пойдет на такой шаг. Ведь это не только ослабит контроль за тратами, но оставит Москву фактически без рычагов управления регионами. От этого предостерегает и опыт истории. «В СССР проводилось укрупнение регионов с целью повышения их финансовой самостоятельности и перехода на самоокупаемость. Но мы помним, что это не дало результатов — регионы стали огромными и неуправляемыми», — вспоминает Гончаренко.
Как технически объединить субъекты в макроокруга — также не очевидно. На взгляд экспертов, в этом случае потребуется согласование законодательства различных субъектов. Учитывая разнообразие современных региональных законов, это фактически означает, что нужно будет создать новую правовую систему. Объединение в федеральные округа обошлось без такой процедуры, поскольку тогда не стояла задача решить какие-либо практические проблемы. «Нельзя просто взять и заняться экономикой региона. Тут не получится ограничиться косметическими мерами. Нужно будет поменять всю социально-экономическую программу субъектов», — предупреждает Дерюгин.
Не меньше смущает экспертов идея «супергубернаторов». Борьба за новые полномочия, которая возникнет внутри региональных властей, не пойдет на пользу экономическому развитию. «Конкуренция — это хороший стимул в бизнесе, в рыночной экономике, но в части государственного управления — это не дело», — считает Дерюгин. Более того, вопреки политическим целям проекта, это может ослабить управляемость регионов.
«Назначение руководителей макрорегионов из числа региональных лидеров усилит конкурентную борьбу внутри региональных элит, что создаст угрозу политической стабильности», — говорит Гончаренко.
Но главное противоречие концепции — взаимодействие системы экономических округов во главе с замминистрами Минрегиона и федеральных округов во главе с полпредами. У одного субъекта появятся сразу два высоких начальника — экономический из правительства и политический от президента, что может серьезно помешать как чиновникам, так и бизнесу, уже привыкшим к вертикали власти и одному руководителю, диктующему ,что делать. Понятно, что такое положение между двух огней будет тормозить экономические инициативы. «Работать параллельно эти системы не будут, скорее всего, будут сбои», — отмечает Гончаренко. «Либо мы институт полпредов переделываем в экономические округа, либо их упраздняем. Одновременное существование двух систем не будет эффективным. Это будет бесконечное перетягивание одеяла. Большой объем времени и административных ресурсов будет уходить не на решение проблем, а на выяснение, кто главный», — предупреждает Дерюгин.
Видимо, ответов в Минрегионе на все эти вопросы пока нет, поэтому он вынужден идти на попятную. Хотя слова Козака не означают, что никакой концепции нет. «Дискуссия есть, она началась еще во время обсуждения «Концепции 2020». Но проект имеет очевидные издержки. Его снятие с повестки дня — следствие, в первую очередь, отсутствия сформированной на правительственном уровне общей концепции управления российскими территориями», — считает Гончаренко.
