Цивилизация
Одна моя дальняя родственница, ныне давно покойная, как-то решила не пойти на выборы. Ей не нравились ее жилищные условия, она вместе с соседями писала по этому поводу возмущенные сумбурные письма в разные инстанции, но все без толку. И вот как-то раз она написала, что не пойдет на выборы, пока их не очень пригодный для жилья дом не расселят. Ее тут же поместили в психушку. Потому что факт вызывающей неявки на выборы тогда был приравнен чуть ли не к государственной измене. Могли бы и сослать в лагеря или вообще расстрелять, но время на дворе было уже «мягкое», время было либеральное. На дворе была хрущевская «оттепель».
Мой отец ходил к ней туда, в это заведение (его пускали), записался на прием к тамошней начальнице. В заведении были решетки на окнах, а начальница была строгих нравов. Но моего отца не арестовали за факт ходатайства и даже не уволили с работы. А мою родственницу довольно скоро выпустили на свободу. Это обошлось моему отцу всего лишь в пару билетов в Большой театр на спектакль с участием Майи Плисецкой. Он их достал. И псих-начальница ее отпустила всего лишь за билеты на Плисецкую. Такие вот «добрые» были тогда нравы.
И все-таки времена в нашей стране меняются, согласитесь. Просто надо оценивать глубину перемен не в масштабах пары-тройки лет, а в масштабах десятилетий.
На выборы депутатов Государственной Думы не пришло около 40% избирателей. И им за это ничего не будет. Из тех, что пришли, около 40% проголосовали не за ту партию, где во главе списка стоял вождь, президент. И им тоже за это ничего не будет. Пока во всяком случае.
Местные власти лезли из кожи вон, чтобы обеспечить явку на выборы, которые были возведены в ранг «референдума о доверии Самому». Были упражнения с открепительными талонами, подвоз массовки для голосования, массовые вбросы бюллетеней с проставленными там, где надо, галочками, прямые указания голосовать за «ЕР», подкрепленные всевозможными угрозами. Судя по предварительным данным, нарушения были довольно многочисленны (хотя, сразу же оговорюсь, они, даже в массе своей, не имели, скорее всего, решающего влияния на результат, иного победителя, кроме «ЕР», все равно не просматривается). Да мало ли чего было по всей стране от административного усердия чиновников.
Но ведь раньше, если кто помнит, перед этими же чиновниками ставилась задача обеспечить явку в 99% и поддержку правящей партии в 99,9%. А сейчас и явка около 60% при примерно таком же проценте голосования «за» считается большим успехом.
Оцените же прогресс!
Еще какие-нибудь 50–100 лет – и уж не будет таких оков, и, глядишь, уляжется административный восторг. И перестанут люди вовсе бояться, что следят за ними в потаенной кабинке для голосования – как они там голосуют. А сейчас ведь все еще боятся, особенно в провинции и всяких там национальных республиках.
Ах да, еще вот какой аспект. А был ли выбор-то на самом деле? Ну хотя бы у тех, кому по каким-то причинам не нравится идейно рыхлая и невнятная «ЕР» во главе пусть даже и с самим популярными, без пяти минут в отставке президентом? Кто-то что-то из оппонентов «ЕР» разве написал и распропагандировал в виде внятной предвыборной программы? Предложил вариант решения чего-то наболевшего так, чтобы ему поверили? Вы скажете – всех вычистили. Да, вычистили, вы правы. Причем жестоко, хотя и без крови (опять же, обратите внимание на прогресс, в прежние времена, говоря словами одного популярного киногероя, могли бы «бритвой по горлу – и в колодец», ан не стали, спасибо им за это большое и отдельное).
Но ведь главная драма момента, пожалуй, в том, что у тех, кого вычистили, ровно так же нет ничего внятного за душой, как и у тех, кого не вычистили, оставив, так сказать, «для плюрализму». Оппозиции ведь не то чтобы не было совсем, она – пустышка, сборище маргинальных полит-импотентов.
Общество, по большому счету, все это устраивает. Не нужна ему никакая альтернатива. Оно впервые за последние, пожалуй, столетия живет потребительской жизнью относительно сытого обывателя (относительно еще совсем недавнего прошлого этой страны), который имеет возможность абстрагироваться от власти, оставившей ему покамест некое пространство частной жизни.
Обыватель отказывается видеть прямую связь между плохим качеством управления (власти) и многочисленными не решаемыми проблемами своей жизни. Он отказывается понимать, что то, что вызывает его каждодневное, чаще всего бытовое, недовольство (скажем, автомобильные пробки или мздоимство чиновников на каждом шагу), проистекает напрямую из того, что это он в свое время избрал себе таких управленцев (парламент, мэра, законодательное собрание, Думу, в конце концов). Обыватель еще не уразумел, что пространство частной жизни и сытость бытия имеют обыкновение скукоживаться в отсутствие политического плюрализма, реальной свободы слова (собраний и шествий также), независимости суда, вменяемости и независимости парламента и вообще подконтрольности власти ему, избирателю. Все эти вещи сегодня не кажутся обывателю важными и предопределяющими его благосостояние. Все эти скучные банальности – насчет предопределенности сытости бытия качеством и демократизмом государственных институтов — обывателю еще только предстоит постигнуть и принять как неотъемлемую данность, как императив всякой современной нормальной жизни. И перестать раздражаться или скучно зевать, услышав словосочетания «права человека» или «демократия».
Но рано или поздно это все равно с обывателем произойдет. И если обыватель не научится этому в процессе постепенной, поступательной умственной и душевной работы, гражданской своей эволюции, то его этому все равно научат – на партсобраниях после работы, в лагерях или психушках. Научат, когда, к его величайшему изумлению, пойдут в наступление на его пространство частной жизни. Когда кажущиеся сегодня совершенно безобидными (а для многих даже модными) сентенции типа «а нам все по фигу, вся эта ваша политика» уже не смогут послужить индульгенциями на то, чтобы никак не делать свой выбор.
Наверное, для многих по достоинству оценить возможность выбирать хоть что-то появляется только тогда, когда их такого выбора лишают уже во всем.
