Цивилизация
В четверг председатель Госдумы Борис Грызлов заявил, что многие инновационные предложения и проекты застопорятся в академии наук. «Я знаю, что в академии наук даже есть отдел по лженауке. Меня этот факт очень удивляет ― как они могут брать на себя ответственность и говорить, что является лженаукой, а что ― нет? Это мракобесие какое-то».
Это высказывание Бориса Грызлова прокомментировал председатель Комиссии РАН по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований академик РАН Эдуард Павлович Кругляков.
― Должен заметить, что эта комиссия существует с 1998 года. Она была создана по инициативе Нобелевского лауреата Виталия Лазаревича Гинзбурга, недавно ушедшего от нас.
Причислять Нобелевских лауреатов в ранг мракобесов ― это чересчур.
Почему Грызлов считает, что он без каких-то экспертных заключений может определить достоинства Петрика как инноватора, а РАН, которая занимается наукой, не может?
― То есть вы связываете высказывание Грызлова о мракобесии в РАН с негативной оценкой, данной вашей комиссией деятельности Петрика?
― Конечно. Есть вещи, которые физику видны без экспертизы. Вот, например, «вечная батарейка», которую демонстрирует Петрик. Это обычный гальванический элемент, который из-за большого сопротивления при коротком замыкании не перестал жить, не разрядился. Ничего другого за этим нет. Не надо пытаться нарушать второй закон термодинамики. Но, когда речь идет о нанотехнологиях, о УСВР (углеродная смесь высокой реакционной способности) и о других детищах Петрика, то здесь, конечно, нужно разбирать подробно.
Во всей его деятельности разбирались профессионалы самых разных направлений.
Например, специалисты по водоснабжению по всей стране все дали негативные заключения, то есть фильтры Петрика не могут обеспечить решения поставленной задачи. То же и с графеном. Это показали опыты (а мы достали большой фильтр Петрика, там есть эмблемы с партией «Единая Россия»), которые делались в разных институтах физики и химии. Получается ужасающе грязный графит. Все словеса насчет того, что это порошок, обладающий бактерицидными свойствами, не соответствуют действительности. Он говорит, что там есть наносеребро, которое равномерно вкраплено. Но мы равномерно распределенного серебра не наблюдаем, там в некоторых местах есть только комочки серебра, и это ничего не дает. У него нет ни графенов, ни нанотрубок. И вообще, если говорить о свойствах сорбировать какие-то вещества на себя, то у наших химиков, которые провели сравнение, созданы графитовые порошки в 30 раз эффективнее. В этих работах участвовало много институтов. Результаты таковы, что технологии выпуска графитовых порошков и терморасширенного графита существуют, и они на голову превосходят то, что предлагает Петрик.
Или еще один неблаговидный случай: и Грызлов, и Петрик утверждают, что решили проблему радиоактивных вод.
В данном случае я запрашивал уральцев, и они дали заключение, которое существует в Росатоме. У фильтра Петрика и Грызлова должна быть большая скорость очистки, мы достигли кубометра в час в испытаниях, и только по одному радиоактивному элементу, стронцию-90, получилось, что после очистки вода имела 1300 беккерелей (единица измерения радиоактивности ― примечание «Газеты.Ru») на литр, хотя предельная норма ― 5 беккерелей на литр. Если же очищать 100 литров в час, то тогда показатель составляет 20―40 беккерелей на литр, что все равно в несколько раз превышает норму. Такой водой сразу не отравишься, но пить постоянно ее нельзя, то есть задача не решена.
― На ваш взгляд, как получилось, что такой, по сути, шарлатан установил контакты с властью? И при этом получил положительные отзывы от некоторых академиков во главе с вице-президентом РАН Сергеем Алдошиным?
― В апреле в Москве было собрание по инновационным технологиям под руководством Бориса Грызлова. На этом собрании Грызлов предложил заслушать Петрика. Его заслушали и дали рекомендации о развитии и применении его методов, о создании при институтах научных групп. На каком основании? Откуда это может следовать? Особенно странной выглядит организация научных групп! Выглядит нелепо, когда подобные решение принимают дилетанты, которые в этом не понимают. Весь мир думает, как решить проблему, предлагаются решения, начинаются работы, и вдруг появляется «великий изобретатель». Который на самом деле ничего не решает и решить не может. А у него есть еще много программ: и «Чистый воздух городам мира», и «В защиту лекарственных препаратов», и многофункциональная оптическая керамика для Министерства обороны, к которой он вообще никакого отношения не имеет. Просто стыдно, что такие проекты обсуждают на государственном уровне.
Что касается поездки академиков летом к Петрику, то до сих пор я с ними не разговаривал. Нам предстоит встреча с Алдошиным, я пока только перекинулся с ними парой слов.
Когда Петрик демонстрирует быстрый рост кучи, а ни один из этих людей с УСВР никогда дела не имел, то это производит впечатление.
Тем более что Петрик ― мастер блефа и великолепный психолог, особенно когда он показывает людям те вещи, в которых они ничего не понимают.
Раньше все проекты проходили экспертизу, а сейчас сразу решают: открытые Петриком эффекты представляют существенный научный интерес. Когда там сплошные банальности.
― Вы говорите о результатах проверок, которые были сделаны после общего собрания РАН в декабре и о которых говорил президент академии Юрий Осипов? Когда можно ожидать официальной позиции от РАН?
― Я говорю и про самые последние проверки тоже, которые были после общего собрания РАН. Они потребовали времени. Официальная позиция академии будет через неделю-полторы.
― Не означает ли высказывание Грызлова, что РАН грозят какие-то перемены? Как, например, произошло с Курчатовским институтом, который объединили еще с тремя институтами? Не все сотрудники этих институтов говорят, что это пойдет на пользу…
― Насколько я знаю, у них даже никто не спрашивал, хотят ли они объединяться. Но это отдельный разговор. Курчатовский институт получил дополнительное финансирование, и, может быть, это для них и благо. Потому что в РАН не смогли решить все проблемы с запуском ПИКа (научно-исследовательского реакторного комплекса ПИК Петербургского института ядерной физики РАН, который должен быть запущен в 2012 году, а строительство которого началось в 1976 году ― примечание «Газеты.Ru»). Для этого требуются 300 новых штатных сотрудников. А РАН помочь не может, она сокращена на 20 процентов по численности. Возникает проблема, как взять молодежь, и если Курчатовский институт получает дополнительное финансирование, то он сможет такую проблему решить.
Что будет с академией? Я не верю в то, что ее развалят.
Дело в том, что если высокие лица действительно думают о движении вперед, об инновациях и т. д., то без академии наук это вообще невозможно. Я вообще не верю, что может произойти что-то серьезное. Мы упустили свое образование. Сколько мы уже реформируемся? Реформа образования идет с начала 90-х годов, за это время сменилось человек пять министров по науке и образованию. И каждый реформирует, как понимает, и все в разные стороны. В результате уровень образования становится все хуже, может конкурировать с африканскими странами по этому параметру. Доходит до того, что в университет приходят ребята, которые в несколько раз хуже знают предметы, чем школьники раньше. Мы что, можем получить при этом качественных, к примеру, инженеров и химиков? Мы всерьез обсуждали эту проблему, и что получается? Для того чтобы провести старые университетские курсы, нам не хватает двух лет, потому что эти два года уходят на исправление школьного провала. Читать физику так, как делали в университетах 20 лет назад, невозможно, ребята не поймут. Как делать инновационную экономику? Если развалить и академию, то тогда надо начинать с Африкой брататься.