Цивилизация
Иван Сургучев — инспектор манежа, шпрехшталмейстер Росгосцирка и Омского цирка
— Я родился в цирке, потому что там работал мой отец — сначала конюхом, затем ассистентом. Как все цирковые дети, я бегал за кулисами и видел Никулина, Карандаша (Михаил Румянцев), Олега Попова и других прекрасных клоунов. Уже потом, когда я стал студентом циркового училища, я приезжал к папе, который работал в программе Юрия Владимировича. Там я помогал Никулину в репризе «Тараканы» крутить леску с насекомыми, которые бегали из-под дивана за кулисы. Я хотел стать клоуном, и для меня было счастьем наблюдать за творческим процессом великих мастеров.
Я не был официально оформлен в цирке, и после гастролей Юрий Владимирович вызвал меня к себе в гримерку, положил на стол 25 рублей и сказал: «Спасибо, мальчик, это тебе за работу». Я стал отнекиваться и говорить, что помогаю не из-за денег, а он ответил: «Если ты не возьмешь, мы с тобой больше не друзья».
Как-то зимой на гастролях нам нужно было найти цветы, чтобы вручить их артистам в конце программы. Где их взять, было неизвестно. В городе был один совхоз, где разводили цветы, которые предназначались только для партийных мероприятий. И тогда администратор цирка Леня сказал мне: «Иди сюда, у меня идея». По телевизору шла передача, где вручали паспорта детям видных деятелей в честь их 16-летия — в том числе, сыну Никулина Максиму. А мы с ним были похожи — у обоих длинные волосы, большие глаза. И вот мы с Леней приезжаем в совхоз, а директор говорит: «Нет, нет, никаких цветов, это для партийных мероприятий». А Леня отвечает: «Вы посмотрите, с кем я приехал: это же сын Никулина! Как он скажет папе, что в нашем городе для него не нашлось цветов? Вы же видели передачу, где ему паспорт вручали?». И все сотрудники этого совхоза меня узнали. Стали жать руку, передавать привет папе. По дороге обратно цирковой УАЗик был набит цветами, и премьера прошла совершенно великолепно.
Несмотря на регалии, Юрий Владимирович был очень щедрым и доступным человеком для тех, кто был рядом с ним и занимался тем же делом. На мое 16-летие за столом гуляла почти вся программа: Юрий Владимирович, Татьяна Николаевна, Михаил Шуйдин, его сын Слава и другие артисты. Я играл на гитаре, как мог, и мы с Никулиным пели песню про старого клоуна. Он коллекционировал анекдоты: тогда не было интернета, и анекдоты передавались из уст в уста. Хорошие экземпляры были на вес золота. И я так же, как Юрий Владимирович, стал записывать их в тетрадочку. Он один раз увидел это и спросил: «Мальчик, что ты делаешь?». Я ответил: «Записываю ваш анекдот в тетрадочку». Он попросил показать, а там записана одна финальная фраза. Тогда он посоветовал записывать анекдоты целиком, я сказал: «Да-да, конечно». Но не последовал совету. Когда прошло лет 20, я открыл эту тетрадочку и понял, что не помню, что значат многие фразы, какое у них было начало. Как же был прав Юрий Владимирович.
Михаил Котов — клоун-эксцентрик, жонглер, режиссер цирковых программ
— Я совсем немного знал Деда лично [в последние годы жизни Никулина ученики ласково называли его Дедом. — «Газета.Ru»]. Он вручил мне премию на выпуске из циркового училища и сразу забрал в штат цирка на Цветном бульваре. У меня был всего один месяц общения с Юрием Владимировичем. Он рассказывал анекдоты, учил тонкостям нашей профессии, подкалывал. Моя дальнейшая карьера сложилась благодаря его вниманию! Я — обладатель второго экземпляра книги анекдотов Никулина, первый экземпляр ушел Юрию Лужкову. Также я храню конверт с Никулиным и Шуйдиным, в котором он мне премию вручал. Его вклад в культуру бесценен, он — человечище!
Мурат Джумагалиев — клоун, режиссер Алматинского цирка
— Я неоднократно видел Никулина на манеже в цирке на Цветном. Для нас, молодых артистов, это было потрясение — увидеть «живого» Никулина. И это было большой школой. Никулин в манеже был очень органичен. Не «хлопотал лицом» (выражение Юрия Владимировича), то есть, не комиковал. Был своим, очень родным человеком. Сейчас многие вспоминают не столько о репризах и ролях в кино, а больше о его человеческих качествах. Вот так нужно прожить жизнь, чтобы люди вспоминали добрым словом ушедшего, но навсегда оставшегося с нами великого человека.
Александр Митта — режиссер фильма «Без страха и упрека»
— С Никулиным я мало работал, но имел дружелюбные отношения. В цирке он был невероятно придирчив, когда работал: дожимал каждую свою шутку. Зрительному залу казалось, что все сделано, но он придумывал что-то еще и еще. Никулин был полностью вовлечен в работу — для него цирк даже нельзя было назвать работой. Это была его жизнь. У всех, с кем он работал, было к нему хорошее отношение. Он был действительно клоун, которого любила вся страна.
Евгений Стеблов — актер фильма «Не хочу быть взрослым»
— Я пересекался с с Никулиным на «Мосфильме». Там была комната отдыха, вроде маленькой дневной гостиницы, где актеры отдыхали между съемками. Мы с ним там беседовали. Я его уважал и ценил как профессионала. Он коллекционировал анекдоты и был человеком, нацеленным на юмор и тонко разбирающийся в этом. Такое впечатление он у меня оставил: доброжелательный человек с определенным стержнем и волей, проявленным характером. Это все общие слова, потому что я не был с ним настолько близок, чтобы рассказать подробнее. Я не профессионал в области цирка, но как драматического артиста я могу его оценить: замечательный тонкий артист, абсолютно владеющий профессией.