Цивилизация
Один из самых частых вопросов, которые мне задают про детскую литературу, связан с темой поколений. Почему книги, по которым «фанатели» сегодняшние взрослые, когда были маленькими, современным детям не интересны и как же заинтересовать маленьких слушателей Винни-Пухом, Карлсоном, Муми-троллями, героями Крапивина?
Если говорить научным языком, у нынешних мам и пап в детстве были другие культурные практики. Их досуг состоял из того, что было доступно тогда. А это были игры во дворе в компании ребят, и, конечно, книги – они были отдушиной и увлекательным времяпрепровождением. По десять раз перечитывали «Трех мушкетеров», Жюля Верна и все, что стояло у бабушки на дачной полке.
Сейчас досуг изменился. Посмотреть хорошее семейное кино, поиграть в настолки или в компьютерную игру с интересным сюжетом, первоклассной анимацией, профессионально написанной музыкой – это хороший, качественный и интеллектуально наполненный досуг. Я бы не обесценивала возможность родителей вместе с детьми так проводить время. И я рада за современных детей, что кроме книг у них столько возможностей проводить интересно время!
А вот как популяризировать своим детям Винни-Пуха и Пеппи Длинныйчулок, мамы и папы уже придумали. Просто читать вслух. Это хорошо и взрослым, которые погружаются в детство, и детям, которые рады, что родители с книгой рядом с ними. Так что способ заинтересовать детей своими любимыми книгами уже изобретен, и, надо сказать, он действенный.
Хотя бывает и так – взрослый открывает своего любимого автора, начинает читать, и вдруг тексты, которые в детстве казались интересными, вязнут на зубах, плохо произносятся, и появляются смутные сомнения. В таком случае лучше это произведение отложить, может, ребенок потом это сам прочитает и возьмет из текста ровно то, что ему нужно.
Екатерина Асонова
Личный архив Екатерины АсоновойПарадокс Винни-Пуха
Вообще, вся детская литература, по заветам Ганса Христиана Андерсена, пишется для мам и пап, им должно быть интересно читать. Детские книги всегда многослойные, так как это разговор со взрослым, с которыми рядом находится ребенок. Чего не скажешь про подростковую литературу: скажем, Владислав Крапивин или Пария Парр, например. Эти сюжеты для читающих тинейджеров, и они уже не имеют такой многослойности, как, например, Винни-Пух.
Со сказкой о Винни-Пухе все не так просто, хоть она всем нам и знакома с детства, но для взрослых внезапно книга в переводе Бориса Заходера открывается новыми смыслами и оказывается совсем не тем, чем до сих пор была.
«Почему Винни-Пухи такие разные?» – с этой темой я недавно выступила в МХТ им. Чехова в связи с премьерой спектакля «Винни-Пуховские чтения» режиссера Евгения Гришковца. И спектакль, и отчасти моя лекция посвящены теме непрочитанности истории про Винни-Пуха. У читателей в нашей стране есть представление, что мы все знаем о Винни-Пухе. Но это иллюзия. И если бы не яркий и значимый для нашей культуры мультфильм Хитрука, то, возможно, сказку Алана Милна – Бориса Заходера читали бы куда больше и не было бы иллюзии, что это смешной сюжет. На самом деле история об игрушках, рассказанная папой, это история взросления Кристофера Робина, у нее довольно грустный финал. Вспомните последний эпизод, где Кристофер Робин прощается с игрушками. Все. Детство кончается, школа начинается. Надо заметить, кстати, что эта книга закрепила в детской литературе традицию писать об игрушках, она сделала героем сказки родителя, сочиняющего истории про игрушки. И я думаю, каждое поколение родителей придумывает своего Винни-Пуха.
Как отличить хорошего детского писателя
Повзрослев, читатели начинают интересоваться биографией авторов любимых детских произведений и внезапно сталкиваются с тем, что «хороший детский писатель» — это не то же самое, что «хороший родитель».
Конечно, рождается конспирологическая теория, что существует тенденция, когда писатели через свои произведения сублимируют родительскую вину. И возникает вопрос, надо ли родителям, перечитывая знакомые с детства книги, обращать на это внимание?
Думаю, сначала надо разобраться, что такое хороший писатель.
Точно можно сказать, что хороший детский писатель предлагает своему читателю педагогическую идею. Например, Лев Толстой. У него была идея научить детей считать и писать. Лев Николаевич – хороший детский писатель, он знает адресата своих книг и понимает, чтобы ребенок начал сам читать, надо писать короткими словами и предложениями. Толстой в определенном смысле хороший детский писатель, решавший учебную задачу. Если не верите, перечитайте его сказку про Машу и медведей. В ней совсем нет морали, зато неплохо представлены понятия «большой», «средний» и «маленький».
Хорошие детские писатели умеют бережно и тактично рассказать о психологических этапах взросления и проникают вглубь важных, личных отношений между родителями и детьми. Например, уже упомянутая норвежская писательница Мария Парр или отечественные писательницы Юлия Кузнецова, Нина Дашевская. Писательский дуэт из Минска Андрей Жвалевский и Евгения Пастернак.
Бывает, что писателя приглашает методист. Так было с книгой «Приключения Кубарика и Томатика, или Веселая математика», которую приписывают только Генриху Сапгиру, хотя книгу придумала педагог Людмила Левинова.
Надо помнить, что писатель – это человек, и он, как и мы все, совершает ошибки. Тяжелый характер был у Эдуарда Успенского. Много странностей у Алана Милна и Льюиса Кэрролла. Но надо учиться разделять текст, автора и его биографию. Это сложно. Да, талантливый текст может написать сложный человек, который совершал в своей жизни ошибки. Но текст может существовать в его жизни отдельно, ошибки – отдельно.
Сублимирует ли он в своем тексте личные нерешенные задачи или размышления – это открытый вопрос. Но можно точно сказать, что факты биографии автора никак не влияют на ребенка, которому читают книгу. Он не может их осмыслить, даже если мы ему их перескажем. Контекст времени, из которого мы читаем, гораздо важнее контекста, из которого это написано.
Зачем взрослым перечитывать детские книги
Я бы сказала, взрослым даже необходимо перечитывать детские книги, особенно если задаешься вопросом, почему раньше трава была зеленее, а мороженое вкуснее. Тексты дадут ответ, а еще – объяснят, почему, повзрослев, мы изменились. Но хочу предупредить, что нежные воспоминания при перечитывании могут смениться разочарованием. И это нормально.
Я бы рекомендовала взрослым читать и классическую, и современную детскую литературу. Глубокие тексты, типа «Карлсона», «Винни-Пуха», «Алисы в стране чудес», открываются с новой стороны. Там есть вещи, которые в детстве невозможно заметить. Например, взрослые и их проблемы в «Карлсоне». Ребенка не волнуют отношения родителей. Стоит читать и современную подростковую беллетристику, которая поможет понять, из чего состоит та питательная среда, тот мир, в котором живут наши дети. Современный писатель дает субъективную картину, с ней можно соглашаться или нет, но она пододвигает взрослых ближе к ребенку, помогает настроить оптику и увидеть мир современных детей.
Каждый родитель хочет передать свой опыт ребенку. И он может даже раздражаться, когда очевидные для него вещи ребенок не понимает. А немного наивные книги, фильмы помогают редуцировать наш опыт и страхи, стать ближе к ребенку, заговорить с ним на одном языке.
Кстати, в этом году выйдет новая игра по вселенной «Гарри Поттера». И это повод заглянуть в первоисточник, сопоставить, как с героями книжной саги Джоан Роулинг обошлись разработчики игры. Или – у всех на слуху «Простоквашино». Мы знаем мультфильм, но ведь есть интересная книга с бОльшим количеством героев, которых нет в анимационном фильме. Есть культовый «Ежик в тумане» Норштейна и Ярбусовой – а есть большой том удивительных и волшебных сказок Сергея Козлова про ежика и медвежонка. Они пластичные и драматургические – их можно читать ребенку перед сном, разыгрывать сюжетные игры, ставить сценки в детском саду. И надо заметить, в книжке нет всего, что придумал Юрий Норштейн. У Козлова все гораздо ближе ребенку, хотя и не скажу, что проще. Норштейн из этого сделал взрослый текст.
И так с каждым явлением в культуре. Оно всегда многослойно, не дает простых ответов, но может очень поддержать, натолкнуть на важное и значимое.