Цивилизация
Героини анонимно рассказали о секретах от пап и мам и о том, почему не смогли сказать правду. Что они утаили?
Как провалилась под лед
В третьем классе я, тихая и скромная девочка, влюбилась в мальчика Сашу Чернова, главного хулигана нашего двора. Он, конечно, не обращал на меня внимания, а я страдала и всячески пыталась с ним подружиться. Угощала импортными конфетами, которые привозил мамин брат, подарила свою лучшую марку.
А однажды Сашка собрался на санках кататься на озеро. Детей туда одних не отпускали, но для него не существовало запретов. Когда он спросил, кто с ним пойдет, все испугались, а я зачем-то согласилась. Было начало весны, лед рыхлый и ломкий. Когда я съехала с горы и собралась подниматься, лед треснул и я оказалась в воде. Хорошо, там был какой-то дядька с сыном — они меня вытащили.
Сушиться и греться мы пошли к Сашке — его мама была на смене. Дома я повесила влажные вещи на батарею и вечером наврала родителям, что просто валялась в снегу. Попало мне по первое число! Как не заболела, просто удивительно.
Как узнала семейную тайну
Я очень любила изучать мамин секретер — там лежали красивые открытки, пуговицы в жестяной банке, шкатулка с украшениями. Когда никого не было дома, я доставала все эти сокровища и рассматривала. И однажды залезла в папку с кучей скучных бумажек и свидетельств, в том числе и свидетельств о свадьбе и рождении.
И оказалось, что мама с папой поженились, когда моему старшему брату Пашке было два года! Там же лежали и другие фото мамы — с совсем крошечным малышом и другим дяденькой. В общем, судя по всему, у Пашки был другой отец, а мой был ему не родным.
Рассказать я ничего не могла, но переживала ужасно — мне сразу стало казаться, что папа относится к Павлику иначе, слишком строгий, и вообще его не любит. Мне снились кошмары, появились двойки в тетради — родители не могли понять, что произошло.
Правду я узнала много лет спустя, когда мамы не было в живых, от ее сестры — оказалось, что Пашкин отец обещал жениться на маме, сделал ей ребенка, а сам уже имел жену в другом городе. Мама рассталась с ним и через год встретила моего отца. Пашка, кстати, до сих пор не в курсе.
Как разбила градусник
У нас в семье культивировали честность: хуже вранья ничего нет. Сделал ошибку — признайся, ругать не будут. Признание имело показательный характер: надо было покаяться, попросить прощения и дать слово так больше никогда не делать. Ругать после этого действительно не ругали, но ощущения — как будто заставили пройти голой по улице.
В общем, признаваться я не любила — скрывала двойки и потерянные варежки (однажды весь февраль проходила без них, не вынимая рук из карманов). А однажды разбила градусник и, конечно, утилизировать по всем правилам его не стала: замела осколки и ртуть на совок и выкинула в мусор. Веник у нас хранился еще долгие годы, а градусник я купила новый и подложила в футляр.
Как я боялась Бабы Яги
Во втором классе я посмотрела фильм «Морозко» и ужасно испугалась Бабы Яги. Включала во всех комнатах свет, чтобы она не выскочила из-за угла. Но самым страшным был поход из школы — в подъезде постоянно не горели лампочки, а мы жили на пятом этаже.
Сказать о своем страхе я не могла — мама повторяла, что трусость — самое ужасное качество. Поэтому просто каждый день после уроков я сидела на скамейке и ждала, когда кто-то из нестрашных соседей зайдет в подъезд, чтобы пройти с ним. Иногда мне везло, а иногда сидеть приходилось очень долго — на холоде или под дождем. Так продолжалось до самой весны, а летом страх, к счастью, прошел.
Как меня травили
В школе я была тихой, застенчивой, толстой и близорукой девочкой — идеальный кандидат для буллинга. Формально жаловаться было не на что, ведь мои вещи не портили, меня не били, не толкали. Просто называли медузой и жабой, рисовали карикатуры, писали дурацкие стишки и песенки и подкладывали в дневник. Со мной никто не садился за одну парту, меня не позвали ни на один день рождения.
Я никому не говорила об этом, а уж тем более маме или бабушке, которые меня очень любили. Не рассказывала, как одна из девочек притворилась, что хочет дружить со мной, а потом разболтала все мои тайны одноклассникам, как другая позвала меня в гости помочь ей с физикой, а потом не открывала дверь, и я слышала, как она с подружками хихикала в коридоре.
Даже выдумывала каких-то несуществующих приятельниц, с которыми ходила гулять, чтобы не думали, что мне плохо, а сама ходила по улицам и плакала. Мне сорок, а школьные годы — до сих пор мой кошмар.
Как ко мне приставали старшеклассники
Я училась в третьем классе во вторую смену. Шла домой по темной улице, когда меня окружили «взрослые», как я сейчас понимаю, класс девятый, пацаны. Один из них задрал мне юбку, стянул колготки и белье и стал меня трогать и что-то кричать остальным, а они ржали. Потом увидели вдалеке взрослых и убежали.
Мне не было больно, но было страшно, противно и очень стыдно. Маме я, конечно, ничего не сказала — невозможно было просто найти слов. Прекрасно понимаю, почему молчат маленькие жертвы насилия — о таких вещах даже подумать тяжело, не то что говорить.
Как сделала аборт на первом курсе
Я была гордостью семьи — отличница, победительница всех олимпиад. Обычно школьники из нашего маленького городка поступали в колледж или ехали в соседние Архангельск или Северодвинск, а я, одна из всего класса, поступила в Москву. Мама плакала от счастья! Перед отъездом она раз сто повторила, что я могу обращаться к ней с любыми проблемами, она поймет и выслушает.
Первую сессию я сдала на отлично, а накануне второй узнала, что беременна от однокурсника, который тут же сообщил, что это мои проблемы. Я просто не представляла, как скажу родителям, что беру академ и возвращаюсь домой с пузом. Две ночи рыдала в подушку, а потом пошла в больницу. Маме, конечно, говорить не стала — что бы это изменило?