Цивилизация
— В ходе недавнего визита в Москву вы обсуждали с Сергеем Лавровым прогресс по «дорожным картам» в четырех общих измерениях — экономики, свободы и правосудия, внешней безопасности и науки и образования. За те четыре года, что существует эта программа, что удалось и чего не удалось сделать?
— Сейчас наши отношения настолько глубокие и всеобъемлющие, что трудно составить полный список. Общие пространства являются не самоцелью, а лишь способом улучшить жизнь наших граждан, студентов, предприятий. Если необходимо выделить какие-то конкретные моменты, то хочу упомянуть о совместной работе по визовым вопросам, студенческим обменам, по вступлению России в ВТО, о нашем в целом очень хорошем сотрудничестве во внешней политике по ряду вопросов: это диалог по правам человека, обширная работа по модернизации наших экономик и обществ, работа по сближению стандартов во всех областях. У нас действительно очень насыщенная повестка дня.
— Считаете ли вы достаточными свои усилия по продвижению демократии в России?
— Наше мнение о важности демократии, соблюдения прав человека и основных свобод прекрасно известно, в том числе и нашим российским партнерам. На этой неделе в Брюсселе пройдут консультации по правам человека, где будут обсуждаться конкретные вопросы и случаи. Эти темы являются ключевой частью нашего диалога. Россия сама принимает решения относительно своей политической системы и развития демократических институтов. Мы всегда готовы поделиться нашим богатым европейским опытом и предложить поддержку, если потребуется. В этой связи позвольте сказать, что мы положительно рассматриваем официальное приглашение Россией миссии ОБСЕ для наблюдения за выборами в Государственную думу. Мы будем внимательно следить за ходом выборов, так как Россия является нашим важным стратегическим партнером.
— В последние годы и президент Дмитрий Медведев, и его предшественник Владимир Путин неоднократно говорили о необходимости облегчения и даже полной отмены визового режима между ЕС и Россией. Об этом вы вновь говорили с Сергеем Лавровым в ходе вашего визита в Москву. Отсутствие значительного прогресса в этом направлении вызывает рост недоверия в искренности заявлений Европейского союза о желании сближения с Москвой. Что мешает Евросоюзу пойти хотя бы на кардинальное упрощение порядка выдачи виз?
— Мы с Сергеем Лавровым обсудили шаги, которые должна предпринять каждая сторона, чтобы выйти на принятие решения о начале переговоров о безвизовом режиме. Мы обсудили, что необходимо сделать, и надеемся согласовать на саммите в декабре соответствующий документ, излагающий эти шаги. Затем дело будет за технической работой и соблюдением технических критериев.
— После запуска «Восточного партнерства» в России стали сильны убеждения, что таким образом Европейский союз хочет еще больше «отдалить» постсоветские страны от Москвы. Готов ли Европейский союз в большей мере подключать Россию к совместным проектам в рамках «Восточного партнерства»?
— С помощью «Восточного партнерства» Европейский союз содействует полному и долгосрочному переходу соседних с нами стран к рыночно ориентированной экономике, основанной на устойчивой демократии. Это открытая и прозрачная инициатива, и мы надеемся и очень ждем участия России в ряде конкретных проектов.
— Отношения Европейского союза и Белоруссии отличаются значительной двойственностью. Брюссель жестко критикует Минск за репрессии в отношении оппозиции, но в то же время обещает оказывать ему финансовую помощь, как это сделал в конце сентября в Варшаве польский премьер Дональд Туск. Называются суммы до €9 млрд. Вы действительно уверены в том, что можете добиться демократизации Белоруссии, обещая Александру Лукашенко финансовую поддержку?
— Мы очень обеспокоены ситуацией в Белоруссии. Мы дали ясно понять Минску, что наши отношения зависят от прогресса в сфере прав человека, демократии, верховенства закона и особенно от освобождения и восстановления в правах всех политических заключенных. На самом деле действие ряда программ было приостановлено до тех пор, пока Белоруссия не снимет все наши основания для беспокойства. Мы просим о соблюдении основных европейских ценностей, которым народ Белоруссии привержен так же, как и мы. Только на этом основании мы были бы готовы обсуждать финансовую поддержку. До тех пор говорить о каких-либо цифрах было бы преждевременно.
— Европейский союз выразил сильное неудовлетворение исходом дела Юлии Тимошенко на Украине. Пока единственным реальным ответом Брюсселя стал отказ завершать переговоры по соглашению об ассоциации с Украиной. Рассматривает ли Европейский союз какие-либо другие меры давления на Киев?
— Мы были очень разочарованы тем, как велось дело Юлии Тимошенко, которое нам представляется политически мотивированным и показательным, что вызывает общую озабоченность внутренней ситуацией га Украине. Однако контакты с Киевом продолжаются, переговоры на техническом уровне по соглашению об ассоциации продвигаются. Осталось урегулировать всего лишь несколько вопросов. Переговоры по созданию всеобъемлющей зоны свободной торговли успешно завершены. Таким образом, у нас ясное предложение для Украины, которая знает, что необходимо сделать. И мы очень надеемся, что это будет сделано, так как считаем, что это именно то, чего хочет народ Украины.
— Россия поддержала интервенцию в Ливии, но отказывается соглашаться на введение каких-либо международных мер давления на Сирию. Также Москва заявляет, что не считает необходимым введение новых санкций в отношении Ирана. Какие аргументы вы приводите, чтобы переубедить Россию?
— В связи с тем, что Иран до сих пор (а времени прошло очень много) так и не сумел продемонстрировать готовность конструктивно участвовать в содержательных переговорах, пришло время оказать на него более жесткое давление. Если мы хотим быть эффективными, то необходимо пускать в ход угрозу дальнейших санкций. У России и ЕС одна цель – принять меры к тому, чтобы Иран использовал ядерную энергию исключительно в мирных целях. В соответствии с подходом, одобренным группой Е3+3 («европейская тройка» в составе Великобритании, Германии и Франции, а также Китай, Россия и США. – «Газета.Ru»), мы считаем, что Иран можно переубедить, только сочетая давление и стимулы, применяя так называемый двойной подход. Разговоры о санкциях не должны заслонять тот факт, что усилия по привлечению Ирана в процесс укрепления доверия не были приостановлены.
Что касается Сирии, то сейчас совершенно очевидно, что режим президента Асада не намерен прекращать кампанию по применению силы против народа Сирии. Доказательством этого, вне всякого сомнения, является тот факт, что режим не соблюдает условия плана Лиги арабских государств, который Сирия формально приняла. Я понимаю, что у России свои собственные отношения с Сирией. Однако я должна достаточно четко обозначить позицию ЕС: настало время международному сообществу единогласно занять жесткую и однозначную позицию.
