«Марафон» Теодора Шанина

Его биография – это черно-белое кино, постепенно обретающее цвет.

В 1948 году 17-летний Теодор Зайдшнур плыл на корабле из Марселя в Хайфу. В его жизни были только разорения и потери, потому что семья попала в клещи между двумя диктатурами, гитлеровской и сталинской: смерть деда и маленькой сестры в Вильнюсском гетто, арест отца, бывшего эсера, ссылка в Алтайский край с матерью, жизнь в Самарканде, воссоединение родителей в Лодзи, и везде, в каждой новой школе, драки до крови с однокашниками-антисемитами.

После выпускного экзамена в лодзинской школе (родившись в Вильно, Зайдшнур свободно говорил по-польски, а на русском по-настоящему заговорил в ссылке) его одноклассник Збышек, поднимая стакан с польской водкой, сказал: «Я антисемит… Но я хочу сказать, что я перестану быть антисемитом, если встречу еще таких евреев, как Теодор. За вашу и нашу свободу».

В Палестине Теодор, будучи убежденным сионистом и левым, работал в кибуце, потом воевал за независимость, учился в Израиле, затем в Великобритании, где стал одним из самых заметных мировых специалистов по русскому крестьяноведению. Там ему пришлось поменять фамилию, потому что «Зайдшнур» никто не мог выговорить. Так он стал Теодором Шаниным.

Корабль, на котором один из первых учителей еще советских социологов, коллега Татьяны Заславской, Юрия Левады, Отто Лациса, основатель Московской высшей школы социальных и экономических наук (МВШСЭН) Теодор Шанин плыл в 1948 году в Палестину, назывался «Марафон». «Неулыбающийся Теодор», здоровенный голубоглазый ветеран войны за независимость, стал Теодором улыбающимся, потому что был успешен в том, в чем хотел быть успешным – формировании самостоятельно мыслящих людей.

К почти 88 годам его жизни «марафон» продолжается тем, что главный проект, существующий почти четверть века, – МВШСЭН, которую уже давно называют «Шанинкой» по имени основателя – лишили государственной аккредитации.

Не НКВД лишил, а Рособрнадзор. По формальным основаниям. Которые всегда — сильная натяжка, потому что их можно использовать всякий раз, когда надо уничтожить гнездо самостоятельного мышления. Не антиправительственного, а именно самостоятельного, потому что оно еще опасней, чем оголтелое «анти-» — корни пускает глубже, круги по воде идут шире…

В интервью двенадцатилетней давности правительственной «Российской газете», в те времена, когда еще не было столь широких и уже привычных возможностей зачищать все самостоятельно мыслящее, Теодор Шанин говорил: «… почти все наши студенты считают себя очень счастливыми. Это видно и из анкет, и из разговоров. Есть у них чувство, что им что-то дали. Но не знания, а скорее возможность смотреть на знания. Возможность быть самими собой. И развили в них настрой быть независимыми».

Тем же самым в Питере занимался такой же небольшой, но чрезмерно качественный Европейский университет (ЕУСПб). Он тоже не соблюдал правила. Для начала, в 2008 году – правила противопожарной безопасности. Тогда войну против университета вели очень влиятельные фигуры в государстенной иерархии, и вели вполне успешно, пока Алексей Кудрин не поговорил с Владимиром Путиным. Внезапно выяснилось, что правила противопожарной безопасности соблюдены.

С тех пор университет стал праздновать свое второе рождение специальным образом – торжественным выносом пожарного шланга на Гагаринскую улицу. Кстати, считалось, в том числе в этом были убеждены далекие от политики профессора университета, что новые претензии к нему, возникшие в середине десятых годов, обусловлены простой корыстью – «некто» хочет вытеснить ЕУСПб из университетского здания – дворца Кушелева-Безбородко на Гагаринской. И стоит его покинуть, как отобранная лицензия на ведение образовательной деятельности волшебным образом вернется.

К тому же шли обнадеживащие совещания не у кого-нибудь, а у вице-премьера Ольги Голодец, имелись резолюции Путина, в основном по поводу помещения. В либеральных кругах шептались: договорились, что лицензию отберут, а потом новую дадут.

Что мы имеем на выходе? Из дворца университет выселили, ректор Олег Хархордин, один из самых блестящих российских гуманитариев, летом прошлого года подал в отставку, лицензию не вернули. Знакомый профессор ЕУ шутит: «Зато теперь освободилось много времени для научной работы».

И в тех же либеральных кругах (притом, что либералов в идеологическом значении слова и в ЕУ, и в «Шанинке» можно пересчитать по пальцам, а сам Шанин как был социалистом, так и остался) теперь шепчутся: так никто лицензию возвращать и не собирался. Потому что для отдельных чинов в спецслужбах покончить с независимой образовательной единицей, обучающей студентов по мировым канонам и программам, было делом «чести». В их феодальной вотчине – а именно так они смотрят на страну Россия – места чужакам быть не должно. Образование же обязано быть «патриотическим». Даже маленькие самостоятельные институции не имеют права на существование (есть еще несколько больших, но с ними пока справиться сложнее – эффект масштаба преодолевать непросто, впрочем, нет таких препятствий, которые не способны были бы брать борцы с настоящим образованием).

В том же самом старом интервью Теодор Шанин, собственно, и объяснял, чем опасны для «хозяев страны» вузы, похожие на ЕУСПб и МВШСЭН:

«Практически все теории модернизации рассчитаны на быстрое изменение. Одно поколение — и все. Но если речь идет о цивилизации, то эти глубочайшие изменения происходят на протяжении жизни многих поколений. Очень многое зависит от образования».

И это правда: для «хозяев» нет ничего страшнее образования, пусть и курс по истории костюма прямым образом не затрагивает их власть. В их понимании образование – это… терроризм.

Конечно же, мало кому из тех, кто преподает в «Шанинке», даже после кейса с Европейским университетом, представляется, что они стали мишенью «органов». Вроде бы слишком много «чести». Это все Рособрнадзор чудит. Надо, как справедливо написал в твиттере Алексей Кудрин, менять критерии бюрократической надзорной организации, потому что в соответствии с ее критериями ни один вуз не может нормально работать, и это «мешает развитию страны».

Критерии и правила менять, конечно, надо, но и, может, в соответствии с формулой Михаила Жванецкого, в «консерватории что-то поправить»? А то так и останемся с «патриотическим» высшим образованием – а это самый эффективный метод обеспечения фатального отставания России от всего мира.

Об этом, кстати, Теодор Шанин тоже говорил: «У меня чувство, что возможность кардинальных изменений в людях проиграна в России в том поколении, к которому я принадлежу. В следующем — тоже. В этих условиях следует сфокусироваться на дальнейшем поколении. А для этого у нас есть в основном один инструмент — высшее образование».

В перестройку Шанин, прожив жизнь в которой даже для человека из его нетривиального поколения было слишком много культурных, географических, лингвистических, социальных, политических слоев, начал использовать этот инструмент – образование - в нашей многострадальной родине; в либеральные времена – стартовал с очень качественной институцией; при нынешних властях эту институцию пытаются прикрыть.

История новых высших учебных заведений наилучшим образом отражает реальное, а не отчетное или декларативное состояние системы образования, а значит – страны. И красноречивее, чем что-либо еще говорит о системе управления ею.

Но едва ли удивительный «марафон» Теодора Шанина, ушедшего от сталинских карателей, разбивавшего в кровь носы антисемитам, победившего в войне за независимость Израиля и в борьбе за качество российского образования, закончится на пугливых бюрократах из надзорных органов и бойцах слабо видимого фронта. Мелковатый для него соперник.