Подписывайтесь на Газету.Ru в Telegram Публикуем там только самое важное и интересное!
Новые комментарии +

Как интернет оказался под колпаком у ФСБ

Андрей Солдатов* и Ирина Бороган о том, с чего начиналась слежка за российским интернетом

Спецслужбы пришли в интернет в 1990-е. Все российские операторы связи и интернет-провайдеры обязаны были установить «черные ящики» — СОРМ-2 — и подключить их через проложенный кабель к региональным управлениям ФСБ. О том, как впервые стало известно о планах спецслужб следить за интернетом и как интернет-индустрия пыталась этому сопротивляться, — в главе новой книги Андрея Солдатова* и Ирины Бороган «Битва за рунет».

Летом 1998 года хрупкая и миниатюрная Вика Егорова работала редактором небольшого специализированного журнала. Ее всегда интересовала математика, поэтому она окончила престижный Московский инженерно-физический институт. Сменив несколько контор, она в конце концов пришла в редакцию журнала «Мир карточек», который писал о банковских технологиях. Тираж был невелик, а Вику не очень увлекали карточки, но она интересовалась криптографией и вскоре обзавелась хорошими контактами в криптотусовке.

В июне ей позвонил один из ее новых знакомых, работавший в небольшой компании, занимающейся защитой информации. Вика знала, что весь бизнес в этой сфере связан с ФАПСИ, созданным по образцу Агентства национальной безопасности США (NSA). Тогда ФАПСИ находилось в состоянии войны с ФСБ — самой могущественной российской спецслужбой. Они конкурировали за влияние, ресурсы, а особенно за контроль над таким прибыльным бизнесом, как средства шифрования, которые банки могли купить только с одобрения спецслужб.

Знакомый Егоровой пообещал ей интересную информацию о технологиях для кредитных карт, и 10 июня она приехала к нему на встречу. Он передал ей пачку бумаг, но, когда Егорова начала читать первую страницу, она увидела, что документ не имеет никакого отношения к кредитным картам. Это был проект какого-то документа, в верхней части страницы значилось «согласовано», но подписей, включая подпись замдиректора ФСБ, не было.

Проект документа требовал от всех интернет-провайдеров страны установить на своих линиях специальные устройства, «черные ящики», которые соединят их с ФСБ.

Это должно было позволить спецслужбе тайно перехватывать всю электронную почту, которая в 1998 году была основным средством коммуникации в интернете. «Черный ящик» назывался СОРМ. В документе говорилось, что СОРМ является «системой технических средств по обеспечению оперативно-разыскных мероприятий» на сетях документальной электросвязи. Попросту говоря, речь шла о слежке в интернете.

«Делайте с этим что хотите», — сказал Егоровой источник. Она могла отнести документ в редакцию собственного журнала или же передать в «Компьютерру» — другому популярному среди российских программистов еженедельнику. Егорова понимала, что имела дело с намеренной утечкой информации, вероятнее всего, из ФАПСИ, в чьих интересах было засветить планы ФСБ по установлению слежки в рунете.

Егорова не могла решить, что предпринять. Но что-то делать было надо, причем быстро. Она позвонила своему редактору — тот был в отъезде. Позвонила знакомому из «Компьютерры», но того тоже не оказалось в Москве. Вика понимала, что утечка планов ФСБ установить электронную слежку за интернетом — политическая история, но не понимала, как с ней поступить. Тут она вспомнила об Анатолии Левенчуке. Она видела его лишь однажды, несколько месяцев назад, и он понравился ей напористой и экспрессивной манерой общения. Возможно, он знает, что делать с такой информацией.

Левенчук, которому к тому времени исполнилось 40, был известным человеком в рунете и считался авторитетным экспертом по фондовому рынку. Левенчук был убежденным либертарианцем. Он верил в свободный рынок и в то, что экономика должна существовать с минимальным вмешательством государства. Он даже пытался запустить политическую партию для продвижения либертарианства, но не нашел широкой поддержки. Идеи свободного рынка и уменьшения роли государства медленно приживались в российском обществе, и Левенчук считал, что должен распространять их, в том числе с помощью интернета. В 1994 году он запустил «Либертариум.ру», сайт о технологиях свободы в цифровом будущем, который превратился в важный источник информации о либертариантстве, а заодно и в стартовую площадку для запуска различных публичных кампаний.

Левенчука часто приглашали выступать, и каждый раз, когда ему давали слово, он начинал ходить по сцене, размахивал руками и громко говорил с хорошо узнаваемым ростовским выговором, более экспрессивным, чем нейтральная московская манера речи.

Егорова позвонила Левенчуку домой. Она сказала, что у нее к нему серьезный разговор, и он тут же предложил встретиться. «Посмотрите, — сказала она, передавая бумаги. — Похоже на слив, но я понятия не имею, что с ними делать. Может быть, вы знаете». Ей пришлось потратить немало времени, чтобы убедить его прочитать документ: Левенчук был слишком занят собственной борьбой с ФАПСИ, пытающейся в это время засекретить данные об операциях на фондовом рынке. Левенчук считал открытость необходимым условием успешного функционирования свободного рынка. Но когда Егорова повторила, что ее информация — это, возможно, утечка из ФАПСИ, Левенчук заинтересовался.

Он прочитал документ и мгновенно принял решение. Он понял, что речь идет о предоставлении ФСБ неограниченных полномочий для прослушки в интернете. Несмотря на то что для перехвата информации спецслужба должна была получить ордер в суде, показывать этот ордер никому было не нужно, даже интернет-провайдеру.

Провайдеры не могли потребовать предъявить судебный ордер, потому что у них не было доступа к государственной тайне. Зато провайдеры были обязаны закупать и устанавливать «черные ящики» СОРМ, причем за свой счет.

СОРМ был чем-то вроде «бэкдора» — встроенной программы для получения тайного доступа к данным, передаваемым пользователями, черным ходом в рунет, который собирались открыть спецслужбы, но платить за который должны были провайдеры.

Левенчук с Егоровой поехали в его тесную трехкомнатную квартиру в Кузьминках, на юго-востоке Москвы. На кухне стоял компьютер и сканер. Они сразу отсканировали документ. На следующий день, 11 июня 1998 года, проект об обязательной установке СОРМ появился в сети — на сайте «Либертариума».

Люди, слившие Егоровой эту информацию, вряд ли ожидали такого поворота событий. Егорова думала, что их план был передать через нее документ редактору, чтобы тот поставил заметку в специализированном журнале. Возможно, люди из ФАПСИ хотели произвести лишь предупредительный выстрел, который дал бы понять ФСБ, что конкурирующая спецслужба в курсе того, что они делают.

Но документ про СОРМ попал в руки Левенчука, который давно боролся за открытость и не собирался упускать такой шанс. Разместив документ на сайте, он не слишком рассчитывал предотвратить внедрение СОРМ. «Я прекрасно понимал, с кем имею дело: если спецслужбы говорили, что собираются что-то сделать, ничто не могло их остановить, — вспоминает Левенчук. — Мне было интересно другое. Первое: будут ли они говорить правду. И второе: будут ли они работать по правилам, будут ли выполнять требование о получения судебного ордера».

На этом Левенчук не остановился. Он развернул целую кампанию по привлечению общественного внимания к проблеме. Он обзвонил знакомых журналистов и начал сбор подписей против СОРМ, вышел на крупных телеоператоров, с руководством которых был знаком. Он собрал и разместил у себя на сайте вопросы, которые провайдеры могли задать сотрудникам ФСБ, когда те придут устанавливать СОРМ. Опубликовал комментарии некоторых провайдеров — правда, анонимно. Все были возмущены, но не столько самим фактом появления электронной слежки в интернете, сколько тем, что придется за это платить.

«ПОЛНАЯ ПЕРВОБЫТНО-ПЕЩЕРНАЯ дикость, — было написано в одном из отзывов. — Все им подавай и на всех. И за наш же счет. Если они хотят отработать ту зарплату, которую, кстати, мы же им, дармоедам, и платим, ПУСТЬ САМИ РАБОТАЮТ, бесплатно, по выходным, вагоны пусть разгружают, а на вырученные деньги пусть купят себе любое оборудование, вплоть до спутников. И ЭТО БУДЕТ ПРАВИЛЬНО. А то так мы скоро друг друга по их приказу начнем расстреливать и хоронить за свой же счет».

Левенчук раздавал интервью и писал статьи, и вскоре о «черных ящиках» узнали не только в России, но в мире. Несколько провайдеров воспользовались его списком вопросов, попытавшись затормозить внедрение «черных ящиков».

Но это не стало массовой практикой, и Левенчук столкнулся с тем, чего совсем не ожидал: индустрия не думала сопротивляться.

«Все закончилось достаточно печально, — говорит он. — Да, год я выиграл. Но это никому счастья не принесло. Провайдеры вместо того, чтобы упереться и показать, что все идут на фиг, сдались». Среди тех, кто позволил установить на свои линии «черные ящики», были и пионеры российского интернета «Демос» и «Релком».

Левенчуку несколько раз передавали «приветы» из спецслужб, обещая, что его действия ему с рук не сойдут. Но напрямую на него не выходили. Ни Кремль, ни спецслужбы так и не вступили в публичную дискуссию о СОРМ.

В 1998 году еще не было социальных сетей, интернет в основном состоял из сайтов и электронной почты. Но сеть уже изменила правила публичных дискуссий. В отличие от традиционных СМИ — газет, радио, телевидения — здесь существовала настоящая обратная связь. Популярность чатов и форумов росла, и на сайте Левенчука появлялось все больше вопросов о «черных ящиках» и комментариев.

СОРМ не был чем-то принципиально новым: первое поколение этой технологии было внедрено для прослушки обычных телефонов и получило известность как СОРМ-1. В 1990-е, когда спецслужбы пришли в интернет и научились перехватывать электронную переписку и интернет-трафик, появился СОРМ-2, с ним и боролся Левенчук. Позже появится третье поколение — СОРМ-3, которое может работать со всеми телекоммуникационными сервисами сразу.

Все российские операторы связи и интернет-провайдеры обязаны были установить «черные ящики» (размером примерно с видеомагнитофон, чтобы влезали в стандартную телекоммуникационную стойку) и подключить их через проложенный кабель к региональным управлениям ФСБ.

В результате спецслужбы получили возможность прослушивать любого, кто сделал звонок или пользовался электронной почтой на территории России.

Эта система прослушки значительно расширила возможности спецслужб, над которыми, в свою очередь, не было никакого внешнего контроля. ФСБ и другие агентства никогда не стеснялись вмешиваться в политику, используя слежку и перехват. Левенчук это прекрасно понимал. «Сегодня телефонные операторы не получают лицензии, если они не обеспечивают возможность тайного подслушивания со стороны силовых ведомств… Большинство телефонного «компромата», публикуемого в прессе, — результат действия этой системы», — писал он тогда. Появление СОРМ в интернете могло вывести войну компроматов на новый уровень. Любое неверное движение, будь то связь с криминалом, получение взятки или сексуальные контакты, будет фиксироваться и может быть продано. Если раньше компромат собирали на конкурентов, неугодных журналистов или заартачившегося чиновника, то теперь СОРМ дал ФСБ возможность бесконтрольно собирать информацию практически на любого, у кого есть доступ в интернет.

Новости и материалы
Над территорией России сбили украинский беспилотник
В Турции столкнулись два туристических автобуса, есть пострадавшие
Стая бродячих собак напала на трех школьников в Иркутской области
Игрок сборной России согласился бы поменять спортивное гражданство
Любители пива поборются за место в Госдуме
Сирия отправила заявку на вступление в БРИКС
Названы топ-10 стран с самыми большими запасами золота
ОАЭ выдали первую лицензию на азартные игры
Ирина Шейк снялась в шубе на голое тело: «Русская краса»
В Лондоне повесили табличку в память о салате, который «пережил» премьерство Трасс
Продажи жилья в Китае начали восстанавливаться
В Турции призвали США пересмотреть позицию по Украине
Актер Василий Ливанов находится в реанимации
Блогер сравнил ремастер Until Dawn с версией 2015 года
В Казахстане завершились учения ОДКБ
Водитель спасся из вспыхнувшего внедорожника после ДТП в Забайкалье
Хакеры взломали роутеры в разных странах для беспрецедентной DDoS-атаки
Число отравившихся в Якутии детей выросло до 29
Все новости