Цивилизация
Угроз, против которых формируются фронты в России, не называется, да они и не наблюдаются. С болотными смутьянами разобрались милиционеры. Внешних угроз не видно, если не принимать всерьез некоторые сочинения про заветную мысль Запада отнять у нас фабрики и заводы. Внутренние сепаратисты вроде прикормлены и пока не бузят.
Но есть нечто противное, что все больше беспокоит командование бюрократии, — экономика. Всё и всех вроде подчинили вертикали, одна она уперлась и демонстративно не исполняет приказы, не несет в бюджет дань, а сокращается и сокращается, даже по сводкам Росстата.
Без денег же от непослушной экономики (уже почти падшей) никак нельзя. Но невозможно и поверить в немыслимое — что этой теткой нельзя командовать. Вот и получается, что она явно становится врагом, которого по исконной традиции положено уничтожать, если он не сдается. Этим, похоже, и занимается в последние годы подавляющая часть нашей командной бюрократической верхушки, при всей разнице во взглядах и пристрастиях ее конкретных представителей.
Наблюдается явный объединенный фронт бюрократии. Есть у него общий враг (и общая цель) в виде экономики (и ее окончательного уничтожения). Есть и другое необходимое для формирования фронта условие — общий лидер (по Ожегову, фронт — это «группа действующих армий под началом одного командующего»).
Мотивы винтиков вертикали понятны: при иной экономике, чем наша нынешняя бюрократическая форма хозяйствования, большинству из них может просто не найтись места в приятных местах распределения привилегий или ресурсов. Примерно так нынче в ряде офисов, которые переходят на работу «на удаленке», часто вдруг выявляется, что многие начальники просто не нужны, их можно безболезненно увольнять, так как, кроме проведения заседаний-совещаний с бешеным вращением глазами и руганью, они ни к чему больше не приспособлены.
По всему выходит, что наступление на Россию нормальной некомандной экономики является такой угрозой, которая не может не вызывать самого яростного сопротивления. А она наступает, даже свила виртуальные плацдармы в головах иных еще не изолированных предпринимателей.
По политической части тоже страшно подумать про реальное, скажем, улучшение пресловутого делового климата. Это ведь способно породить целую армию довольно обеспеченных людей, которые самым наглым образом не будут считать себя обязанными за все хорошее вертикали. И начнут цитировать какого-нибудь древнего испанского писателя Сервантеса — про то, что за хлеб, якобы, они обязаны только Господу Богу и самим себе, что и есть свобода. Но нельзя же пускать людей с такими мыслями на избирательные участки.
Однако трудно объявить всенародным делом заботу о сохранении бюрократических привилегий, вот и придумали ОНФ. Его лидеры не лгут: у этого фронта впрямь нет врагов. Зато есть один союзник, вернее, властитель дум и всего прочего — всепобеждающая бюрократия вертикальная. А настоящий фронт, с боями и врагом, — бюрократический. Сводки с этого фронта о боях с экономикой поступают почти в ежедневном режиме. Из последних — заявление министра финансов Антона Силуанова про девальвацию.
Вряд ли профессионал Силуанов серьезно говорил о девальвации как о рецепте изменения экономической ситуации.
Рубль с конца зимы уже упал к доллару где-то процентов на 5–6, но никакого экономического роста это не вызвало. Вряд ли также Силуанов полагает, что скупка валюты Минфином может быть столь существенной, что допустит более солидное ослабление рубля. И, конечно, министр осознает, что это может вызвать лишь всплеск инфляции (заодно создать серьезные проблемы для рынка облигаций). Он пытается найти решение простой задачи — через ослабление, по его словам, «обменного курса на 1–2 рубля изыскать для федерального бюджета 190–380 млрд рублей».
Можно сказать, что Силуанов как бы командует на фронте инженерными частями, ответственными за состояние укреплений — резервных фондов, бюджета. Реальная и непослушная экономика, однако, эти укрепления планомерно бомбардирует, вот и нужны ресурсы на их ремонт. Налицо, таким образом, некое лукавство в интервью Силуанова агентству Bloomberg. Не о росте экономики речь, а о заделывании бюджетных пробоин.
И отечественные, и не наши эксперты сразу заметили силуановское лукавство. Алексей Девятов из URALSIB Capital говорит: «Плюсы (искусственной девальвации. — Г.О.) для экономики не совсем очевидны. Да, можно понизить номинальный курс рубля, но для экономики важен реальный курс рубля, а тут уже ни ЦБ, ни Минфин поделать ничего не могут». Глава миссии МВФ Антонио Спилимберго: «Бесполезны были бы и попытки придать импульс экономическому росту ослаблением рубля… когда выпуск на уровне потенциала, более слабый рубль не увеличит, а ограничит использование мощностей».
Все эксперты говорят, что необходима крутая смена экономической политики. Чтобы пошли инвестиции, не взбухала инфляция. Но это будет означать капитуляцию перед рыночной экономикой со всеми плачевными последствиями для действующей бюрократии, включая политические.
Это нельзя. И вспоминается древний клич: «Бюрократия не сдается». Вот и множатся фронты, и крепнет убежденность в необходимости сражаться до последней копейки.
