Цивилизация
Ни у кого не вызывает сомнений, что «Коктебель» — прекрасный дебют. За это его награждали на фестивалях, в частности, в Карловых Варах и в Москве, за то же его хвалили практически все рецензенты. Причем готовились хвалить уже заранее, поскольку «Коктебель» был премьерой ожидаемой. И остались бы режиссеры Хлебников и Попогребский главными дебютантами года, если бы чертом из табакерки не выскочил товарищ Звягинцев.
Отношения отцов и сыновей, видимо, следует назвать основным сюжетом весенне-летнего сезона (в это время состоялись все ключевые премьеры). Об этом все то же «Возвращение» Звягинцева, а также «Отец и сын» Сокурова ну и, конечно, «Коктебель». У Хлебникова и Попогребского папа (Игорь Черневич) и мальчик (Глеб Пускепалис) покидают модную и суетливую столицу и отправляются на юг к морю, покою и воле. Впрочем, никаких поэтических возвышенностей в «Коктебеле» не имеется. Путь лежит через обширные пустынные низменности провинциальной России. В товарном вагоне, на попутке, пешком странники продвигаются на юг. С каждым шагом их движение становится все медленнее. То и дело попадаются милые родные типажи — куражистые алкаши и тихие добрые женщины.
Сонный и вязкий провинциальный мирок хватает за руки, за ноги, цепляется за одежду. Мутная небывальщина в духе Луцика-Саморядова хоть и не показывается на свет, но чувствуется, что живет здесь в каждой щели.
Малоподвижная камера в режиме почти документального кино особенно охотно фиксирует многочисленные паузы, возникающие по дороге. Товарный вагон – в памяти как живой, в лесу успеваешь рассмотреть каждый листик-прутик, вдохнуть сырой осенний воздух, в ветхих домишках уже хочется поселиться потому, что каждое пятно ржавчины и куски облупившейся краски как родные, прикорнуть бы где-нибудь в уголке, забыться и уснуть. Кажется, в Коктебель нам уже никогда не попасть.
Агнешка Холланд на церемонии закрытия ММКФ подарила режиссерам ножницы: дескать, постригли бы вы, ребята, свое лохматое кино-чудище, и было бы славно. Хлебников-Попогребский, наверное, обиделись.
Ведь они не по недомыслию и не от недостатка мастерства оставляли бесконечные длинноты и скучноты. Напротив, берегли их тщательно и ждали, что через них-то фильм и затянет зрителя в свой уютный омут. Вот только почему-то не затягивает.
Киновед (Попогребский) и психолог (Хлебников) — правильное сочетание, чтобы сделать хорошее кино, но, видимо, недостаточное, чтобы получилось отличное. Режиссеры так дорожат атмосферой, что пренебрегают цельностью картины. От бесконечного орнамента в конце концов начинает рябить в глазах, и уже не хочется знать, куда же в конце концов нас приведет эта волшебная вязь, какой бы она прекрасной ни была. Поэтому, наверное, не срабатывает и финал, хоть в нем и есть необходимые ясность и четкость. Мальчик все-таки добирается до моря, залезает на горку в Планерном, запускает в качестве воздушного змея газету, но восходящие потоки воздуха ее не подхватывают. Газеты не летают, как не летают и фильмы про очарование уныния. Возможно, этого и добивались Попогребский-Хлебников. Что поделаешь, рефлексия для них дороже катарсиса, не нужен им полет души и не любима ими романтика: даже чайку под занавес решили задушить, но в последний момент отпустили — черт с ней, пускай летает, может, кому еще пригодится.
Попытаться добраться к морю можно в кинотеатрах «5 звезд», Большом зале ЦДЛ, «Фитиль», «Формула кино» с 25 сентября.
