Цивилизация
В третий день чемпионата мира по легкой атлетике россияне остались без высших наград. Оставалось только порадоваться за белоруса Ивана Тихона, ставшего в столице Финляндии двукратным чемпионом мира в метании молота. Для победы Тихону пришлось обновить рекорд чемпионатов мира. Причем сам атлет остался не доволен своим выступлением, о чем рассказал в эксклюзивном интервью «Газете.Ru».
— Перед третьей попыткой, когда определялась продолжающая борьбу восьмерка, у вас были две «баранки». Что случилось?
— Сам не могу объяснить. Все было замечательно: сектор, болельщики, судьи. Только у меня ничего не клеилось. Все действительно висело на волоске, и бросок за 80 метров в третьей попытке можно считать большой удачей. Считайте, что характер проявил.
— Из шести попыток вам удались только три…
— Я бы не сказал, что удались. Говорю это без всякой рисовки.
Если бы удалось обойтись без технических огрехов, результат был бы порядка 84–85 метров.
— Когда вы почувствовали, что стали чемпионом?
— После того как завершил последнюю, шестую попытку мой товарищ по сборной Белоруссии Вадим Девятковский. Мы с ним <1>постоянно соперничали на протяжении всего сезона, и я знал, что он готов прекрасно. Не случайно Вадим лидировал в финале до моей четвертой попытки.
— Рекорд чемпионата мира компенсировал душевные страдания по ходу соревнований?
— Гораздо больше был бы доволен, если бы удалось метнуть снаряд без огрехов. Тогда бы и мировой рекорд, который держится с 1986 года, мог бы не устоять.
— Месяц с небольшим назад на чемпионате страны в Бресте вы показали второй результат за всю историю легкой, не дотянув до «вечного» рекорда Юрия Седых всего 1 см. Неужели у судей не было искушения чуть-чуть отодвинуть колышек на месте падения снаряда?
— Да такое им и в голову не могло прийти. Главным судьей соревнований был Ромуальд Иосифович Клим, выдающийся в прошлом метатель. Кристальной честности человек и принципиальный судья. Он может дисквалифицировать спортсмена за мат в секторе. Был бы он судьей в Хельсинки, мне бы не поздоровилось. Пару раз, признаюсь, использовал во время соревнований выражения, которые вы не приведете в печати.
— Что вы подразумевали, когда говорили о хороших судьях сегодня?
— Когда в последней попытке на ограждении повис молот поляка Симона Циолковски, нам с Девятковским еще нужно было метать. Арбитры могли остановить состязания минут на десять, а они дали нам возможность выступить. Не сбили соревновательного ритма.
— В секторе Олимпийского стадиона многие молотобойцы устраивали нечто вроде шоу. Немец Холгер Клозе выходил как гладиатор, финн Олли-Пека Карьялайнен заставлял публику сопереживать в унисон. Вам не хотелось попробовать выступить в таком стиле?
— Я по природе спокойный человек. Мой стиль — метать молот как можно дальше и этим доставлять удовольствие зрителям.
— Остались ли в метании молота какие-то резервы для улучшения результатов?
— Ничего лучшего, чем советская школа, в мире не придумано. Та методика, которую придумал Анатолий Бондарчук и развили Юрий Седых и Сергей Литвинов, до сих пор остается эталоном.
Дальше ее можно только развивать и находить парней с отменным здоровьем.
— Бывает, что на соревнованиях путают ваши имя и фамилию?
— За рубежом случается. К сожалению, не знаю английского языка и не всегда могу поправить арбитров.
— На «раскрутке» общение через переводчиков сказывается?
— Это не самое главное. Просто неловко себя чувствую, когда не могу удовлетворить любопытство журналистов и болельщиков.
