Цивилизация
Закрывая национальный съезд Республиканской партии, в четверг вечером ее выдвиженец, бывший губернатор Массачусетса, мормон, миллионер и отец пятерых сыновей Митт Ромни принял номинацию. Согласившись представлять консерваторов на президентских выборах, как и всякий кандидат, он выступил с заключительной речью — официальным манифестом его предвыборной кампании.
Выступление Ромни было насыщенно множеством нападок на его демократического соперника Бараку Обаму, которого он расписал как наивного прожектера, эксплуатирующего в американском народе желание перемен, но ведущего нерешительную и провальную политику.
«Надежда и перемены — эти слова имели большую мобилизующую силу. Но сегодня я бы задал простой вопрос: если вы чувствовали энтузиазм, когда голосовали за Барака Обаму, не должны ли вы чувствовать то же самое, когда он стал президентом? Но вы знаете, что есть что-то неправильное в том, что он делает как президент, хотя в день, когда вы за него проголосовали, вы сделали это из лучших чувств», — наставлял Ромни разочаровавшихся сторонников Обамы. Их избранник «может просить быть терпеливыми», но он не может говорить, что они «чувствуют себя лучше сегодня, чем в день, когда он занял пост». «Америка была терпеливой, Америка поддерживала этого президента, но сегодня пришло время перевернуть эту страницу», — прзвал Ромни.
Нынешний президент «обещал остановить рост уровня океанов и излечить планету», «мое обещание — помочь вам и вашей семье», уверял уже кандидат в президенты, сконцентрировавшийся в своей речи на экономическом положении страны. Упирая на то, что социологи называют комплексом «американской исключительности», он провозгласил: «Настал момент, когда мы должны встать и сказать: «Я американец. Я творю свою судьбу. И мы все заслуживаем лучшего! Мои дети заслуживают лучшего. Моя семья заслуживает лучшего. Моя страна заслуживает лучшего!»
«То, что в первую очередь нужно Америке, это рабочие места, много рабочих мест», — провозгласил Ромни.
Не стоит полагать, что главная ставка в выступлении делалась на эти громогласные заявления. Он вполне четко описал предложения, с которыми идет на выборы и которые уже не раз высказывал в ходе внутрипартийных праймериз: пересмотреть реформу здравоохранения, прозванную в США ObamaCare, расширить добывающие мощности национальной нефтегазовой индустрии, снизить налоги и сократить государственное регулирование.
Несколько раз Ромни едва ли не прямо сообщил, что Обама развивает у американцев комплекс неполноценности: нынешний хозяин Белого дома начал свое президентство «с извинений»: «Америка, он говорил, диктовала другим нациям свою волю...» Нет, господин президент, Америка освобождала другие нации от диктаторов».
Противопоставление демократического и авторитарного лагерей стало единственным моментом речи, в котором Ромни обратился к внешней политике. В этом пассаже республиканский кандидат не забыл упомянуть о нынешнем главе российского государства Владимире Путине.
«Президент Обама подставил нашим союзникам, таким как Израиль, ножку, но зато облегчил санкции в отношении кастристской Кубы. Он оставил наших друзей в Польше, пересмотрев наши обязательства по противоракетной обороне, зато готов дать после (пере)выборов российскому президенту Путину ту свободу действий, которую тот хочет.
При моей администрации наши друзья встретят большую лояльность, а господин Путин увидит меньшую гибкость и возросшую твердость», — пообещал Ромни.
Зато Ромни вовсе не стал говорить о столь важных для американцев проблемах, как будущее систем социального и медицинского страхования, нелегальной иммиграции или завершения военных кампаний в Ираке и Афганистане. «Все эти неупомянутые темы много говорят о тех вызовах, с которыми республиканские выдвиженцы столкнутся в последние три месяца президентской кампании», — отмечает обозреватель The Associated Press Лори Келман. Либеральный комментатор Эзра Кляйн на страницах The Washington Post выставил посулы Ромни примитивными: тот, подсчитал автор, описывая внутреннюю политику своей администрации, использовал всего 260 слов, в то время как Барак Обама за четыре года до этого был куда более красноречив со своими 768 словами.
По мнению многих наблюдателей, речь Ромни, в частности, служила выправлению его личного имиджа. Считающийся холодным и черствым — именно за это его невзлюбила женская часть американского электората, политик попытался смягчить свой образ и подчеркнуть значимость для него семейных и религиозных ценностей. Перед собравшимися он несколько раз обращался к своему религиозному опыту, подчеркивая свое мормонство. Он действительно разволновался, когда говорил, что хотел бы вновь оказаться в том времени, когда ему и его супруге Энн приходилось приглядывать сразу за несколькими малолетними сыновьями. Впервые от него услышали и личные воспоминания о матери Ленор, которая тоже когда-то пыталась пробиться в политику и участвовала в борьбе за сенатское кресло: «Я до сих пор слышу ее голос: «Почему у женщин должно быть меньшее прав высказывать свое мнение по самым важным вопросам, стоящим перед нашим народом, чем у мужчин?»
Обаме представится возможность ответить своему официальному сопернику через неделю: 6 сентября он закроет Национальный съезд Демпартии, который состоится в крупнейшем городе Северной Каролины Шарлотте. И на нем нынешнему президенту «следовало бы представить ясный и соблазнительный план на будущее», советует The Boston Globe в своей редакционной статье.
