Цивилизация
Во вторник Туркменистан вернулся к григорианскому календарю, принятому в стране до реформы 2002 года. Тогда по решению первого президента страны Ниязова все 12 месяцев получили новые названия, часть из которых имела прямое отношение к самому главе государства. Так, первый месяц года – январь – был переименован в «туркменбаши» («отец туркмен» — титул Ниязова), апрель стал называться именем матери Ниязова — «гурбансолтан-эдже», а сентябрь превратился в «рухнаму» – по названию книги, написанной первым президентом. Остальные месяцы были названы в честь государственных деятелей и памятных дат Туркменистана. Тогда же были изменены названия всех дней недели, имевшие прежде персидские корни.
«Суверенизацию» календаря Ниязов объяснял утратой актуальности прежней системы летоисчисления: «Мы повторяем: март, апрель, май, но понятия не имеем, что кроется за этими названиями. Они не говорят нам равным счетом ничего. Август, например. Ну, был римский император под таким именем, для римлян это что- то значило. Но при чем здесь туркмены? Мы обрели новую судьбу, пусть же и месяцы у нас будут свои и навсегда».
Впрочем, обычные жители республики, несмотря на любовь к отцу всех туркмен, как-то не очень поняли, что означали эти переименования. В разговорной речи граждане чаще использовали прежние названия месяцев и дней. Ниязовские нововведения находили отражение лишь в официальных документах.
В апреле 2008 года, меньше чем через полтора года после скоропостижной кончины Туркмен-баши, новые власти страны подняли вопрос о переходе к прежнему, григорианскому календарю. 24 апреля на заседании правительства страны председатель Меджлиса (однопалатного парламента) Акджа Нурбердыева сообщила, что в адрес парламента поступают многочисленные письма трудящихся с просьбой вернуть прежние названия. Что именно им не нравилось в календаре, власти не уточняли. Зато Нурбердыева привела аргументы властей, которые удивительным образом совпали с потребностями простых туркмен.
Возвращение прежнего календаря будет соответствовать проводимым в стране реформам, направленным на интегрирование Туркменистана в мировое сообщество, отметила глава Меджлиса.
Парламент утвердил решение о переходе к прежней системе, постановив вернуться к ней с 1 июля.
Наблюдатели неоднократно отмечали, что преемник Ниязова Гурбангулы Бердымухаммедов последовательно стирает следы предшественника по меньшей мере из обыденной жизни Туркменистана. Сразу после прихода к власти новый президент подписал указ о возврате страны к европейским стандартам образования, продлив строки обучения в средних и высших учреждениях. Затем Бердымухаммедов восстановил право на получение пенсии для всех без исключения жителей, которым к тому же было разрешено свободно передвигаться по стране. Появились государственные интернет-кафе, во всех школах планируется провести всемирную сеть. Возрождены Академия наук и оперные театры, по мысли Ниязова, противоречившие национальному духу туркмен, вновь открыт прием в аспирантуру и докторантуру.
В настоящее время готовится конституционная реформа, поскольку новый лидер страны считает, что положения прежней устарели и тормозят развитие страны. Ожидается деноминация национальной денежной единицы – маната, которая помимо трех нулей сотрет с банкнот еще и портрет покойного лидера. Но одним из наиболее знаковых жестов Бердымухаммедова по отношению к предшественнику считается решение о переносе золотой статуи Ниязова из центра Ашхабада на окраину столицы Туркменистана. В то время как западные наблюдатели расценивают каждое из таких решений очередным признаком «либерализации» страны, новые власти Туркменистана предпочитают объяснять свои действия требованиями избранного курса на интеграцию страны в мировое сообщество. Одновременно они заверяют сограждан в верности заветам Туркменбаши, несмотря на то, что тот стремился к полному изоляционизму.
